Сергей Апенько 10603
Всякое дыхание да хвалит Господа… (Пс. 150)
Памяти протодиакона Михаила Холмогорова
ХХ в. явился тяжёлым для Русской Православной Церкви временем, это была эпоха гонений, вызванных внедрением в умы людей идеологии, такой идеологии, которая не предусматривала присутствие Бога в жизни людей, которая Его существование категорически отрицала. Сколько мучеников за веру дала эта эпоха, какой подъем веры она вызвала у оставшихся в лоне Православия! И в этот тяжелый период для членов Церкви Христовой, мы замечаем появление множества ярких церковных личностей, каковой был и протодиакон Михаил Холмогоров.
По мнению многих о. Михаил Холмогоров - это единственный и бесподобный исполнитель церковной музыки. Он обладал глубочайшим, искренним благочестием, замечательным врожденным талантом и исключительным сильным голосом. Отца Михаила все его качества ставили на первое место в области церковного пения, исполняемые им произведения, а точнее то чувство, с которым они исполнялись, всегда вызывало восхищение слушателей.
Многие современники Cв. Патриарха Тихона ставили о. Михаила наравне с великим патриаршим архидиаконом Константином Васильевичем Розовым. Он считался равноценным ему по значению и может даже еще более замечательным по своим возможностям.
Родился о. Михаил Холмогоров 29 августа 1870 г. в селе Гребневе в семье священника. В 1891 году он окончил Московскую духовную семинарию и по ее окончании был определен псаломщиком «к Московской Георгиевской, в Грузинах, церкви». 13 июня 1910 г. Епископом Дмитровским Трифоном состоялась его диаконская хиротония, а назначен он был в храм великомученика Никиты на Старой Басманной.
Вскоре службы с его участием стали знаменитыми. Знатоки и любители церковного пения съезжались со всего города, чтобы послушать пение одаренного отца Михаила. Его служение было проникновенным, произношение четким, а пение молитвословий всегда выразительным. Стоит отметить, что Холмогоров был первым протодьяконом, пропевшим ектенью Чеснокова, написанную для хора и баса-солиста.Народ с любовью и сердечным умилением относился к о. Михаилу. То и дело можно было услышат, как из уст в уста передавались восклицания: "А у нас завтра Холмогоров служить будет!", или: "Кузьмич служит".
В храме на Старой Басманной отец Михаил прослужил вплоть до его закрытия, а после служил в Вознесенской церкви на Земляном Валу, но вскоре закрыли и ее. Протодиакону неоднократно предлагали петь в опере, но в ответ звучали лишь отказы. Однако, 20–е годы прокормить четверых детей было весьма трудно, поэтому о. Михаил все же вынужден был поступить в известный в те годы хор И. И. Юхова.
Народ с любовью и сердечным умилением относился к о. Михаилу. То и дело можно было услышат, как из уст в уста передавались восклицания: "А у нас завтра Холмогоров служить будет!", или: "Кузьмич служит".
К сожалению, надо отметить, что в то время, когда Святейший Патриарх Тихон находился в заключении из-за обострения обновленческой смуты, всеми любимый протодиакон от Никиты-Мученика на Басманной, Михаил Кузьмич Холмогоров и сам на недолгое время оказался в расколе. Но позже, как только распространилась весть об освобождении Святейшего Патриарха из заключения, Холмогоров одним из первых принес покаяние в содеянном им грехе отпадения в обновленческий раскол.
Вот как этот отрывок своей жизни вспоминает сам о. Михаил: «Арестовали когда святейшего патриарха Тихона, то все сразу замутилось. Появились «обновленцы». Слышим, все к ним присоединяются, ну и мы тоже с отцом протоиереем – настоятелем нашим – присоединились. Как только перешли к обновленцам, мне сразу же предлагают быть у них архидьяконом. Как-то смутно стало на душе… отказываюсь, а тут звонок. Открываю дверь: стоит незнакомый молодой человек в пальто, прилично одетый. «Вы, говорит, протодьякон Холмогоров?» – «Я». – «Почему это Вы от архидьяконства отказываетесь? Напрасно, потом жалеть будете». Сказал и ушел. Согласился я на архидьяконство, а святейшего-то и выпустили. Все сразу к нему каяться повалили прямо в Донской монастырь. Поехали и мы с отцом протоиереем. Приехали. Идем… молчим. Приходим, а там целая толпа собралась. Вышел келейник: переписал всех, кто на прием. Ждем. Выходит, читает имена, кого примет патриарх, а наших имен и нет. Стыдно так стало. Что же теперь будет? Отец протоиерей домой возвратился, а я остался – не могу из Донского уйти. Так около заборчика внутри ограды, у покоев патриарха и хожу, и хожу… Зазвонили к вечерне. Снова толпа собралась, ждет, когда святейший выйдет. Я с краюшку тоже стал. Выходит. Все теснятся благословение получить, ну а я – куда теперь мне, да и стою далеко. Вдруг чувствую, что сзади меня будто подталкивают, а спереди расступаются. Не успел оглянуться, стою перед патриархом. Оробел. Посмотрел святейший на меня и спрашивает: «Ну что, будешь у «живоцерковников» архидьяконом служить?» Я заплакал, а он меня и благословил. Слышу со всех сторон шепот: «Холмогорова простил, Холмогорова простил!»[1]
Следует сказать, что 29 марта 1925 г. в Донском монастыре протодиакон Михаил принял участие в соборном служении торжественной панихиды у гроба почившего Патриарха Тихона.
В ноябре 1934 года отца Михаила определяют штатным дьяконом Духосошественской церкви г. Пушкино. А 2 сентября 1938 года его арестовывает НКВД, из-за клеветы соседа, желавшего улучшить свои бытовые условия за счет «попа», Десять месяцев протодьякона Холмогорова продержали в Бутырской тюрьме, добиваясь от него признания в том, что он якобы причастен к террористической деятельности. Но эти испытания не смогли сломить дух уже пожилого, много претерпевшего отца Михаила.В 39-ом году военным трибуналом Московского военного округа он приговаривается к 4 годам лишения свободы за «совершение террористической деятельности»
В 39-ом году военным трибуналом Московского военного округа он приговаривается к 4 годам лишения свободы за «совершение террористической деятельности», конечно же по ложному обвинению. Но приговор был обжалован и уже через месяц о. Михаил вышел на свободу. Пока он находился в заключении, умерла его жена. От пережитых потрясений у него пропадает голос. Протодьякон больше не пел. В 1942 году приходит известие о смерти на фронте его сына.
За все те годы, что он еще прожил, как вспоминают старожилы, отец Михаил не пропустил ни одного престольного праздника на своей родине в Гребневе и каждое лето 10 августа в день памяти Гребневской иконы Божией Матери приезжал к родственникам, служил в храме.
В начале марта 1951 года у него во время службы случился сердечный приступ, и его отвезли на квартиру к дочери. Врачи старались помочь, но сердце сдавало. О. Михаил попросил пригласить священника, исповедался и причастился. 8 марта 1951 года в окружении детей и внуков протодиакон Михаил Кузьмич Холмогоров скончался.
На памятнике протодьякону Холмогорову на Введенском кладбище Москвы были выбиты слова, очень точно характеризующие его служение:
«И всю красоту, музыкальность искусства,
И голос прекрасный, что Бог тебе дал,
Ты с верой глубокой и радостным чувством
С амвона пред нами всегда изливал».
Ушел из жизни знаменитый московский протодьякон Михаил Холмогоров. Но, как мы знаем, у Бога все живы. И в памяти людей его времени, он останется как один замечательнейших русских протодиаконов, редкого музыкального дарования, неповторимой красоты голоса и беспорочной жизни.
Сергей Апенько, семинарист II курса
[1] http://deacon.ru/library/deacons-ocherki/20-memories.html