Владыка Афанасий был известен многими делами на благо Церкви, но более всего — своими трудами по редактированию богослужебных текстов и составлению службы русским святым. Из первой части статьи вы узнаете о жизни святителя, увидите, в каких условиях протекала его деятельность, о которой подробнее будет сказано чуть позже.
Святитель Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский, родился 2 июля 1887 года в селе Паревка Кирсановского уезда Тамбовской губернии. Его отец, Григорий Петрович Сахаров, служил писцом при гимназической канцелярии, а затем — письмоводителем и бухгалтером. В возрасте шестидесяти одного года он вышел в отставку в чине надворного советника и вступил в брак с крестьянкой Матроной Андреевной.
Чета Сахаровых проживала в городе Владимире, где и родился их единственный сын Сергий. Имя будущему святителю было дано по жребию: отец, написав на отдельных листочках имена трех особо чтимых им святых (святителя Николая, преподобного Сергия и благоверного князя Александра Невского), поднес их новорожденному младенцу, который ухватился ручкой за бумажку с именем Радонежского Чудотворца.
Григорий Петрович скончался, когда его сыну был только год и семь месяцев. Умирая, он просил свою добрую супругу воспитать мальчика честным, пусть даже и в бедности. Матрона Андреевна оказалась мудрой и строгой воспитательницей, всю себя посвятив сыну. Глубоко верующая и духовно внимательная, она со тщанием оберегала Сергия от всего дурного, желая в будущем видеть его монахом, — отрок знал только дом да храм.
Матрона Андреевна стремилась дать сыну духовное образование, но это было нелегко, потому что в то время при приеме в духовные училища почти исключительное предпочтение отдавали детям из семей священнослужителей. Во Владимирское духовное училище Сергия устроить не получилось, но Господь помог молодой вдове. Через родственников мужа в 1896 году удалось поместить Сергия в Шуйское духовное училище[1].
На период обучения сына переехала в Шую и Матрона Андреевна. Поначалу учение давалось отроку не совсем легко — была переэкзаменовка во втором классе, да и в третьем он просидел два года. С августа 1899 года, когда мальчику исполнилось двенадцать лет, он начал прислуживать в алтаре. В 1902 году он окончил училище по второму разряду и поступил во Владимирскую духовную семинарию. Через пять лет Сергий был возведен на первую степень клира — в чтецы[2], при этом прислуживал на архиерейских богослужениях: сначала митродержцем ректора семинарии, потом рипидоносцем, а затем — иподиаконом[3] до самого окончания семинарии первым студентом в 1908 году.
Любимыми предметами будущего святителя были история Руси, древнерусское церковное искусство, литургика и гомилетика.
Сергий решил для себя, что кроме Московской Духовной Академии ни в какую другую поступать не станет, но летом неожиданно заболел тифом. Тогда ректор Владимирской семинарии обратился к ректору Московской Духовной Академии с прошением оставить для его выпускника вакантное место, при этом в самых высоких степенях охарактеризовал его способности, усердие и поведение[4]. Ходатайство было принято во внимание, и Сергия допустили к приемным испытаниям в октябре 1908 года, но без права на казенную стипендию, так как средства были уже распределены.
Любимыми предметами будущего святителя были история Руси, древнерусское церковное искусство, литургика и гомилетика (двум последним уделялось наибольшее внимание). Кандидатское сочинение на тему «Настроение верующей души по Триоди Постной» он писал под руководством ректора академии епископа Феодора, и 7 июня 1912 года выпускник был утвержден в степени кандидата богословия[5].
12 октября Сергий принял монашеский постриг с именем Афанасий, и уже через несколько дней был посвящен сначала в иеродиакона, а затем в иеромонаха. Еще до пострига он получил назначение преподавателем литургики и гомилетики — своих любимых предметов — в Полтавскую семинарию[6].
Там иеромонах Афанасий преподавал всего один учебный год, но и за это короткое время приобрел всеобщую любовь и уважение. На прощание семинаристы преподнесли отцу Афанасию святое Евангелие[7].
В 1913 году иеромонах Афанасий был назначен помощником смотрителя Клеванского духовного училища Волынской епархии. Но вскоре ему стало известно, что в его родной Владимирской семинарии требуется преподаватель литургики и гомилетики. Он решил подать прошение в Святейший Синод о переводе во Владимир и сделал это лично, обратившись в Петербурге к обер-прокурору Святейшего Синода В. К. Саблеру, и тот тут же подписал бумагу о его назначении[8].
Иеромонах Афанасий не только преподавал в семинарии: с 1914 года до прихода советской власти он занимал различные должности.
Иеромонах Афанасий не только преподавал в семинарии: с 1914 года до прихода советской власти он занимал различные должности. Отец Афанасий был членом проповеднического кружка духовенства Владимирской епархии, состоял в совете Братства святого благоверного князя Александра Невского, являлся и членом церковно-просветительской секции этого братства, и помощником редактора «Проповеднического листка», затем — членом епархиального комитета по рассмотрению проповедей, после — заведующим внебогослужебными чтениями при Владимирском кафедральном соборе и членом комитета по наблюдению за преподаванием Закона Божия в начальных училищах Владимирской епархии. Наконец, летом 1916 года, он исполнял обязанности члена распорядительных собраний правления семинарии[9].
А после Февральской революции иеромонах Афанасий, который был участником съезда, избравшего на Владимирскую кафедру архиепископа Сергия (Страгородского), был избран членом Владимирского епархиального временного исполнительного комитета, а также делегатом на Всероссийский съезд духовенства и мирян, состоявшийся в 1917 году в Москве. В 1918 году отец Афанасий был назначен членом Владимирского епархиального совета, и пробыл в этой должности до 1920 года. Однако с приходом новой власти комиссариат народного образования города Владимира освободил иеромонаха Афанасия от должности преподавателя семинарии[10].
В феврале 1919 года произошло следующее событие, в котором иеромонах Афанасий сыграл немаловажную роль. Когда наркомат юстиции издал постановление об организованном вскрытии мощей специальными комиссиями, началось глумление над нетленными останками святых угодников Божиих и во Владимире: святые мощи приказали выставить в обнаженном виде. Чтобы пресечь надругательство, владимирское духовенство установило в Успенском кафедральном соборе дежурства по два человека: священник и псаломщик. В храме были расставлены длинные столы, покрытые церковными покровами (какими тогда покрывали гроб с усопшим), а на них аккуратно положены святые мощи. Первым дежурным был иеромонах Афанасий. Едва открылись двери храма для допуска народа, как отец Афанасий громко возгласил: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков!..» — «Аминь!» — ответил псаломщик ...и начался молебен владимирским святым. Люди же, войдя и увидев, что в храме совершается богослужение, стали осенять себя крестным знамением, класть пред святыми мощами поклоны и возжигать свечи. Так предполагаемое поругание святынь обратилось в их торжественное прославление.
В 1920 году иеромонаха Афанасия назначили наместником Владимирского Рождественского монастыря, а вскоре он был возведен в сан архимандрита. В этом же году его обвинили в том, что во время военного положения в губернии он без разрешения местных властей организовал крестный ход, но дело вскоре было прекращено. В 1920 году архимандрит Афанасий призывался в тыловое ополчение, но его комиссовали.
Перед архиерейской хиротонией его вызвали в ГПУ и предупредили: «Пока Вы архимандрит, Вас репрессируют в пределах Владимирской губернии, а когда будете епископом, Вас репрессируют в пределах СССР».
17 июня 1921 года архимандрит Афанасий стал настоятелем Боголюбова монастыря, а через несколько дней, по представлению митрополита Сергия, Святейший Патриарх Тихон назначил его епископом Ковровским, викарием Владимирской епархии. Впоследствии Н. А. Пазухина со слов владыки Афанасия вспоминала, что перед архиерейской хиротонией его вызвали в ГПУ и предупредили: «Пока Вы архимандрит, Вас репрессируют в пределах Владимирской губернии, а когда будете епископом, Вас репрессируют в пределах СССР». Но это не устрашило горящего любовью к Богу и Святой Церкви архимандрита Афанасия. В Троицком храме он служил до 1927 года, разумеется, кроме времени, проведенного в тюрьмах и ссылке[11].
Одним из свидетельств ревностного отношения епископа Афанасия к архипастырскому служению являются воспоминания протоиерея Василия Архангельского: «Владыка рассказывал о своих поездках по епархии с ревизией, о мерах морального и дисциплинарного воздействия на духовенство... Он растворял любовью свои отношения к духовенству, но иногда и со строгостью. Однажды после всенощной в одном приходе он убедился, что сослужащие ему, вследствие усталости и недисциплинированности, без должного приготовления хотели служить [литургию], и владыка никого не допустил... служил один по чину священнического служения. Так высоко стоял владыка на божественной страже»[12].Рисунок: https://i.ytimg.com/vi/uZKJmtTWVKI/maxresdefault.jpgРевностное служение Церкви и неустанный проповеднический труд святителя Афанасия привлекали внимание ГПУ. Последовала череда арестоввладыки 1920-х годов. Первый — 17/30 марта 1922 года, но на следующий день в срочном порядке владыка был препровожден в ревтрибунал и освобожден. Однако через две недели, в Великую среду, епископ Афанасий вновь был арестован вместе с несколькими другими епископами. Поводом для ареста послужило то, что в Суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре с явно провокационной целью была расхищена ризница. Архиереев обвинили в причастности к хищению, в утаивании церковных ценностей и агитации масс против сдачи их властям. Через два месяца состоялся показательный суд: обвиняемых приговорили к одному году заключения, но на следующий день по амнистии освободили, а стоимость похищенных вещей предъявили в гражданском иске через суд. Через полтора месяца владыку Афанасия в третий раз арестовали, но через несколько дней снова освободили[13]. Тем не менее, с середины 1922 года самым важным делом в его архипастырских трудах становится противодействие обновленчеству.
14 сентября 1922 года во Владимирский губернский отдел ГПУ поступило заявление с просьбой «принять меры к тому, чтобы епископ Афанасий прекратил свою агитацию против идей церковно-обновленческого движения и членов группы "Живая церковь"», так как уполномоченный опасался, что «распропагандированные епископом Афанасием фанатики перейдут от угроз к осуществлению их и явятся вследствие этого нарушителями общественного порядка».
Из протокола допроса можно понять, что владыка Афанасий, в течение нескольких лет составляя богослужебные заметки к церковному календарю, в 1925 году организовал их перепечатку.
Владыка Афанасий был арестован и содержался во Владисправдоме в общей камере с запретом на свидания. Через три месяца комиссия НКВД по административным высылкам постановила выслать его в Зырянскую область сроком на два года[14]. В течение полугода после окончания ссылки владыка жил в том же крае, пока не получил разрешение вернуться во Владимир. Поскольку преосвященному Афанасию не было сделано ограничений в выборе места жительства, то он поспешил именно сюда «на церковное делание». Управляющим Владимирской епархией в 1923 году был назначен вернувшийся из ссылки архиепископ Николай (Добронравов), но он жил в Москве, и епископ Афанасий принял непосредственное церковное управление городом Владимиром и уездами: Владимирским, Ковровским и Юрьевским, поддерживая связь с архиепископом Николаем и святителем Тихоном, Патриархом Московским[15].
Однако через несколько месяцев после возвращения и через месяц после смерти патриарха Тихона, 8 мая 1925 года, ГПУ потребовало от преосвященного Афанасия подписку о неуправлении епархией как от епископа, не получившего регистрации (до мая 1927 года иерархия Русской Православной Церкви не имела регистрации в государственных органах), но оставило за ним право совершать богослужения архиерейским чином. Дав подписку, святитель Афанасий все же продолжал неофициально окормлять паству. Через четыре месяца во время поездки по епархии он был арестован и препровожден во Владимир «для выяснения личности». В ГПУ выразили недовольство его деятельностью, по-прежнему активной, но через несколько дней освободили.А еще через четыре месяца, 29 января 1926 года, Владимирское ОГПУ вынесло постановление о привлечении епископа Афанасия в качестве обвиняемого в антисоветской агитации и присвоении себе административных прав. Однако 13 марта он был освобожден под подписку о невыезде из города Владимира.
Месяц спустя в доме епископа Афанасия был произведен обыск, при котором было изъято значительное количество документов и писем, обнаружена была и тайная переписка с матерью из недавнего заключения. Из протокола допроса можно понять, что владыка Афанасий, в течение нескольких лет составляя богослужебные заметки к церковному календарю, в 1925 году организовал их перепечатку и, шутя, называл своих помощников «типографией». Из тюрьмы он писал: «Издание календаря надо прекратить ввиду ареста редактора и конфискации типографии», под конфискацией подразумевая возвращение в Москву печатной машинки[16].
В октябре 1926 года епископ Павлин (Крошечкин), собирая подписи архиереев для тайных выборов Патриарха, приехал во Владимир к епископу Афанасию. Поскольку епископ Павлин ехал в Нижний Новгород, владыка Афанасий передал ему для митрополита Сергия так называемую «Соловецкую декларацию» — текст обращения к советскому правительству православных архиереев Русской Церкви, томящихся в заключении на Соловках. Однако 8 декабря епископ Павлин был арестован, и при обыске у него обнаружили «Соловецкую декларацию». Узнав, что она передана ему епископом Афанасием, 15 января 1927 года ГПУ арестовало владыку[17]. С этого дня началась череда допросов, повторных арестов, лагерей, тюрем и ссылок.
Каждую ночь нескольких заключенных выводили на расстрел. Владыка Афанасий все время ждал своей очереди, готовился к смерти, но очередь каждый раз его обходила
Первым было трехлетнее заключение в соловецких лагерях. Там у епископа Афанасия было сравнительно свободное содержание, временами он даже жил на квартире[18]. Одно время владыка работал сторожем, счетоводом хозчасти. Затем он был снова арестован и по этапу прошел через ряд тюрем: ленинградские Кресты, новосибирскую, красноярские... В начале 30-х владыка был и в сибирской ссылке, и снова сидел в тюрьме. А 4 сентября 1934 года Священный Синод зачислил епископа Афанасия на покой, как «до сих пор не возвращающегося к своей кафедре несмотря на возможность к тому»[19].Святитель Афанасий (Сахаров), фотография из уголовного дела.Епископ Афанасий прописался в городе Егорьевске Московской области, но жил тайно в деревне Горушке, часто выезжая к друзьям. В это время он служил в домовых храмах, где весной-летом 1935 года рукоположил во пресвитера двух диаконов[20].
По доносу провокатора властям стало известно местонахождение епископа Афанасия. 1 мая 1936 года владыка, будучи проездом в городе Петушки Владимирской области, был арестован и препровожден в тюрьму по обвинению в антисоветской деятельности и связи с белогвардейцами.
Протоиерей Иосиф Потапов, лучший друг владыки, впоследствии вспоминал, что долгими допросами епископа Афанасия доводили почти до потери сознания. Несмотря на это, сохранившиеся протоколы свидетельствуют, что он с Божией помощью неизменно отрицал все обвинения в участии в «контрреволюционной организации церковников», причем называл только те фамилии и факты, о которых заведомо было известно следствию или которые касались уже умерших людей и не могли причинить им вреда, а все, что только можно было, скрывал, отрицал, а иногда и категорически отказывался называть имена. Так же святитель Афанасий поступал и до, и после этого ареста. Его приговорили к пяти годам лагерей[21]. В августе без предъявления обвинения он был заключен в штрафизолятор, где пробыл три месяца. Оттуда каждую ночь нескольких заключенных выводили на расстрел. Владыка Афанасий все время ждал своей очереди, готовился к смерти, но очередь каждый раз его обходила. После его, больного, еще несколько раз заключали в камеры усиленного режима, предъявляли новые обвинения, отправляли из одного лагеря в другой…[22]
Владыка вышел на свободу 13 июля 1942 года и, т.к. проживание во Владимире ему было запрещено, епископ Афанасий по совету соузников поселился в небольшом городке Омской (теперь Тюменской) области. В летнее время преосвященный Афанасий работал ночным сторожем на огородах, а зимой по поручению совхозного ветеринара ездил в ветбаклабораторию[23].
Афанасий Сахаров, город Ишим, 1943 год.7 ноября 1943 года преосвященного Афанасия снова арестовали и заключили в тюрьму по обвинению в организации нелегальной «домашней церкви», проведении среди верующих антисоветской пораженческой профашистской агитации, распространении клеветы в отношении советской власти. Его отправили в Москву, где допрашивали тридцать раз, обычно по ночам, часа по четыре. Причем нередко за четыре часа был написан всего один лист протокола, тогда как в других случаях за это же время — десять с половиной листов. Основной целью следствия было доказать его причастность к идейному руководству подпольной церковью «непоминающих». 11 июля 1944 года был вынесен приговор: восемь лет заключения[24], которое владыка снова проводил в разных тюрьмах и лагерях. В одном из них, Дубравлаге, епископ Афанасий составил молитву о мире всего мира и еще из лагеря рассылал эту молитву в письмах, а позднее просил духовных чад распространять ее с просьбой ежедневно читать на домашней молитве.
Наконец, весной 1952 года епископ Афанасий был освобожден из лагеря и переведен в специальный дом инвалидов под надзор властей, откуда владыка был отпущен лишь в 1955-м. С этого времени владыка находится на покое в Тутаеве, а спустя около полугода — в поселке Петушки Владимирской области.[25] Там он организовал перепечатку своих трудов при помощи близких людей, а также, по благословению патриарха Алексия, участвовал в подготовке церковного календаря и богослужебных указаний на 1957 год, став членом Богослужебно-календарной комиссии при Священном Синоде, которая, к сожалению, через полтора года была упразднена.[26]О последних днях жизни преосвященного Афанасия оставила воспоминания его келейница Н. С. Фиолетова. В августе и сентябре 1962 года он стал говорить, что ему пора умирать. В октябре, в последние десять дней перед смертью, владыку постигло несколько ударов паралича. Тогда же, за три дня до кончины, исполнилось 50 лет его монашеского служения. Несмотря на постоянное ухудшение и невозможность говорить, чувствовалось, что святитель Афанасий весь был в молитве. В пятницу вечером он тихо сказал: «Молитва всех вас спасет». Затем написал на одеяле: «Спаси, Господи». Близкие просили написать еще что-нибудь. Он написал: «Все». И поставил точку. Больше преосвященный Афанасий ничего не говорил. Владыка тихо предал свой дух Богу в воскресенье 28 октября 1962 года[27].
На Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, проходившем 13–16 августа 2000 года, епископ Афанасий был канонизирован в лике святых новомучеников и исповедников Российских. Торжественное прославление новых святых состоялось в храме Христа Спасителя 20 августа 2000 года.
+2.jpg)
АНТОЛОГИЯ СЕМИНАРСКОЙ ЖИЗНИ. ИГУМЕН НИКОН (ВОРОБЬЕВ). ПИСЬМА СТУДЕНТАМ МОСКОВСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ
В материале представлены выдержки из писем разных лет, адресованных отцом Никоном (1894-1963) студентам Московской духовной академии. Они были написаны им в городе Гжатске Смоленской области – последнем месте его священнического служения.
