Что делать тем, кто хочет идти по пути спасения и ищет себе в помощь руководителя? Святитель Игнатий объясняет причину духовного упадка пастырей и дает советы относительно того, что поможет идти по правильному пути и хранить твердую веру. В то же время святитель не просто упрекает священство, но и раскрывает последствия ненадлежащих отношений между мирянами и пастырями.
Содержание:
Об оскудении духовных наставников
О недолжных отношениях между пасомыми и наставниками
Об оскудении духовных наставников
В творениях святителя Игнатия четко прослеживается проблема оскудения истинных духовных наставников. Во многом это явилось результатом его личного опыта, когда он, чувствуя единство с учением святых отцов, находился в процессе поиска духовного наставника, который смог бы утолить его духовную жажду, но так и не обрел такового. Вместе с тем это было и его объективной оценкой того состояния, в котором находилось современное ему пастырство.
Находясь в поисках выхода из этой проблемы, святитель Игнатий предлагает некоторые способы, помогающие восполнить отсутствие ревностных руководителей духовной жизни.
Во-первых, святитель Игнатий в своих наставлениях постоянно советует, как можно чаще прибегать к Священному Писанию и святоотеческой мудрости, являющимися единственными и верными руководителями в духовной жизни на фоне общего оскудения истинных пастырей Церкви.
Подвиг послушания в том идеале, о котором пишут святые отцы, в наше время практически невозможен по причине отсутствия тех по-настоящему духоносных наставников, могущих вести по пути послушания.
Эти источники, верно ведущие по пути богоугодной жизни, могут в любой момент оказать нужную человеку помощь. Он писал: «Чтение отеческих писаний, по умалении Духоносных наставников, соделалось главным руководителем для желающих спастись и даже достигнуть христианского совершенства»[1]. И эту свою мысль об оскудении истинных наставников святитель Игнатий подтверждает мыслями святых отцов, тоже указывающих на эту проблему, существующую на разных этапах церковной истории: «Главная черта, которою отличается деятельность древнего монашества от деятельности новейшего, заключается в том, что монашествующие первых веков христианства были руководимы боговдохновенными наставниками, а ныне, — замечает преподобный Нил Сорский согласно с другими позднейшими Отцами, — монашествующие должны наиболее руководиться Священным Писанием и писаниями Отеческими, по причине крайнего оскудения живых сосудов Божественной благодати»[2].
Для тех, кто желает идти путем спасения как следования преданию Церкви, святитель Игнатий приводит слова святых отцов, которые «заповедуют желающему жить благочестиво и благоугодно руководство наставлениями истинного учителя или руководство писаниями отеческими, соответствующими образу жизни каждого. По прошествии восьми столетий от Рождества Христова начинают церковные святые писатели жаловаться на оскуднение духовных наставников, на появление множества лжеучителей. Они заповедуют по причине недостатка в наставниках, обращаться к чтению отеческих писаний, удаляться от чтения книг, написанных вне недра православной Церкви»[3].
Подлинной опасностью святитель Игнатий считал появление различных лжеучений и соблазнов, которых он просил остерегаться.
При этом святитель Игнатий, также как святые отцы, различал способы руководства мирян и монахов. Он писал, что мирянам следует «руководствоваться в жизни Евангелием и теми святыми отцами, которые написали наставления вообще для христиан, как сделал то святой Тихон Задонский». Монахам же, по его словам, следует «руководствоваться также Евангелием и святыми Отцами, составившими сочинения собственно для монахов. Руководствующийся Отеческими писаниями монах во всяком монастыре будет иметь возможность приобрести спасение: утратит его живущий по своей воле и по своему разуму, хотя бы он жил в глубочайшей пустыне»[4].
Продолжая мысль о руководстве монахов, он отмечает: «Что значит иноческая добродетель — послушание? Иноческое послушание процветало при обилии духовных наставников. С оскудением наставников оскудел и великий подвиг послушания, скоро приводивший подвижников к святости: вера, составлявшая сущность этого подвига, требует, чтоб предмет ее был истинный и духовный: тогда она приводит к Богу. Вера в человека приводит к исступленному фанатизму. Руководство писаниями святых Отцов ведет гораздо медленнее, слабее; на пути этом гораздо больше преткновений: книга, начертанная на бумаге, не может заменить живой книги человека. Чудная книга — ум и сердце, исписанные Святым Духом! так и дышит из нее жизнь! так и сообщается эта жизнь слушающим с верою. Но руководство писаниями отеческими сделалось уже единственным руководством ко спасению по конечном оскуднении наставников. Кто подчинится этому руководству, того можно признать уже спасенным; кто же водится собственными разумениями, или учением лжеучителей, того должно признать погибшим»[5].
Итак, святитель Игнатий видит решение проблемы отсутствия истинных руководителей духовной жизни, прежде всего, в тщательном изучении Священного Писания и святоотеческого наследия Церкви.
Следующее, о чем со скорбью говорит святитель Игнатий, продолжая тему об оскудении наставничества и духовной жизни, это то, что подвиг послушания в том идеале, о котором пишут святые отцы, в наше время практически невозможен по причине отсутствия тех по-настоящему духоносных наставников, могущих вести по пути послушания: «Прекрасно ваше желание — находиться в полном послушании у опытного наставника. Но этот подвиг не дан нашему времени. Его нет не только посреди мира христианского, нет даже в монастырях. Умерщвление разума и воли не может быть совершаемо человеком душевным, хотя бы и добрым и благочестивым. Для этого необходим духоносный отец: только пред духоносцем может быть явна душа ученика; только он может усмотреть, откуда и куда направляются душевные движения наставляемого им»[6].
Также, указывая на оскудение духовных наставников, он замечает, что все же это оскудение является не абсолютным. Как истинные пастыри существовали во все времена жизни Церкви, так они были и в той эпохе, в которой жил святитель Игнатий. Просто они стали редкостью и не всем доступны. Пример тому, отцы Оптиной пустыни: «В настоящее время — существенная нужда в правильной молитве... Она — существенный, единственный руководитель в наше время ко спасению. Наставников нет! Лучшие, сколько известно, наставники Оптинские»[7]. И тем, кому посчастливилось обрести духоносного наставника, святитель советует обращаться к нему только по вопросам, имеющим важность в духовном совершенствовании: «Посещай келью твоего наставника и духовного отца, если ты так счастлив, что в наши времена нашел наставника; и то посещай своевременно и по требованию нужды, а никак не от уныния и не для празднословия»[8].
Пастырь, заведомо неправильно действующий на пасомых, должен найти в себе силы сознательно отречься от неверно выбранного им способа духовного руководства.
Следующий совет преподает святитель тем, кто в современных условиях не может прибегнуть к спасительному руководству, но стремится жить особой углубленной богоугодной жизнью. Он, будучи учителем покаяния, пишет: «При страшной скудости нашего времени в наставниках истинной молитвы, изберем себе в руководителя и наставника плач. Он и научит молитве, и охранит от самообольщения. Все отвергшие плач, отлучившие его от молитвы своей, впали в самообольщение. Это утверждают святые Отцы»[9]. То есть святитель обращает внимание наставляемых на необходимость постоянного памятования о своих грехах, о ежеминутном внимании к себе, и делится опытом своих наставников: «Признаю священным долгом моим сообщить вам мудрый совет, который я слышал от опытных, достойных уважения старцев. Они говорили и мирянам и монахам, искавшим искренно спасения: «в наше время, в которое так умножились соблазны, должно особенно внимать себе, не обращая внимания на жительство и дела ближних, и не осуждая соблазняющихся: потому что тлетворное действие соблазна удобно переходит от увлеченных соблазном на осуждающего их»[10].
На фоне упадка и оскудения пастырского руководства подлинной опасностью святитель Игнатий считал появление различных лжеучений и соблазнов, которых он просил остерегаться: «Чем далее времена отклонялись от явления на земле Божественного света, тем усиливался недостаток в истинных святых наставниках, усиливалось обилие в лжеучителях; они со времен открытия книгопечатания наводнили землю как потоп, как горькие апокалипсические воды, от которых умерло множество людей душевною смертию»[11].
Подводя некоторый итог, обобщим вышесказанное словами святителя Игнатия Брянчанинова: «нашему времени дан другой подвиг, сопряженный с многими трудностями и преткновениями. Нам пришлось совершать путешествие — ни днем, ни при солнечном ясном свете, а ночью, при бледном свете луны и звезд. Нам даны в руководство священное и святое Писание: это прямо говорят святые Отцы позднейших времен. При руководстве Писанием полезен и совет ближних, именно тех, которые сами руководствуются Писаниями Отцов. ...Наш подвиг имеет цену пред Богом: на весах Его взвешены и немощь наша, и средства наши, и обстоятельства, и самое время. Некоторый великий Отец имел следующее видение: пред ним земная жизнь человеков изобразилась морем. Он видел, что подвижникам первых времен монашества даны были крылья огненные, и они как молния перенеслись чрез море страстей. Подвижникам последних времен не дано было крыльев: они начали плакать на берегу моря. Тогда дарованы им были крылья, но не огненные, а какие-то слабые: они понеслись через море. На пути своем, по причине слабости крыл, они часто погружались в море; с трудом подымаясь из него, они снова начинали путь, и, наконец, после многих усилий и бедствий, перелетели через море. Не будем унывать! не будем безрассудно стремиться к блестящим подвигам, превышающим наши силы, примем с благоговением смиренный подвиг, очень соответствующий немощи нашей, подаемый как бы видимо рукою Божиею. Совершим этот подвиг с верностию святой Истине — и среди мира, шумною, безчисленною толпою, стремящегося по широкому, пространному пути вслед своевольного рационализма, пройдем к Богу по стезе узкой послушания Церкви и святым Отцам. Не многие идут по этой стезе? Что до того! Сказал Спаситель: Не бойтеся, малое стадо: яко благоизволи Отец ваш дати вам царство. Внидите узкими враты: яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящий им. Что узкая врата и тесный путь, вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его (Лк. 12:32; Мф. 7:13-14)»[12].
О недолжных отношениях между пасомыми и наставниками
Выше мы затрагивали проблемы духовного руководства в современное святителю Игнатию время, связанные с практическим отсутствием истинного примера богодухновенного пастырства. Следствием же этого явились не должные отношения, складывающиеся между пасомыми и наставниками. Потому что встречались такие служители церкви, которые приводили людей не ко Христу, а становились сами кумирами для паствы.
В письмах преосвященного Игнатия, мы можем найти ценные наставления, касающиеся взаимоотношений между пастырями и их пасомыми. И первое, о чем он предупреждает, является опасность пристрастия пасомых к своим наставникам: «Сердце ваше да принадлежит единому Господу, а в Господе и ближнему. Без этого условия принадлежать человеку — страшно. Не бывайте раби человеком, — сказал апостол... доколе плотское чувство преобладает в учениках, — велик пред ними наставник их; но когда явится в них духовное ощущение и возвеличится в них Христос, они видят в наставнике своем только благодетельное оружие Божие. Охранитесь от пристрастия к наставнику. Многие не остереглись и впали вместе с наставниками своими в сеть диаволу. Совет и послушание чисты и угодны Богу только до тех пор, пока они не осквернены пристрастием. Пристрастие делает любимого человека кумиром: от приносимых этому кумиру жертв с гневом отвращается Бог. И теряется напрасно жизнь, погибают добрые дела, как благовонное курение, разносимое сильным вихрем или заглушаемое вонею смрадною. Не давайте в сердце вашем места никакому кумиру»[13].
Лучшим руководителем в духовной жизни христианина является следование святоотеческим писаниям, и кто подчинится этому руководству, того можно признать уже спасенным, а кто же следует собственному разумению или учению лжеучителя, того можно признать погибшим.
«Привязанность отдает во власть привлекающего души верующих. Из фанатической веры привязанный решительно готов делать все угодное его кумиру: идти за ним даже по еретическому или сектантскому пути. При догматической твердости пастырь, влекущий к себе, может впасть в самомнение и искание славы и, с ее ослаблением, мучиться»[14].
Как мы видим, святитель ясно видит опасность выдвижения в религиозной жизни личности какого-либо пастыря, выдвижения, которое будет рождать в своих пасомых стремление не к богоугодной жизни, а лишь только привязанность к себе. Пастырь, заведомо неправильно действующий на пасомых, должен найти в себе силы сознательно отречься от неверно выбранного им способа духовного руководства. С пристрастной привязанностью пасомых, пастырь должен бороться решительно и умело. Их любовь, важную в деле спасения, пастырь должен направить от себя к Богу и Церкви. Человек же, привязанный к личности своего пастыря уже решительно готов делать все, что скажет ему его кумир. Многие начинают даже идти, вслед за своими пастырями, по еретическому и сектантскому пути. Так же, вслед за излишней привязанностью к своему кумиру, верующие начинают мало-помалу остывать к Богу и Церкви. Проповеди или беседы дорогого им пастыря становятся им важнее молитвы. И здесь можно указать на следующую опасность, на которую указывает святитель Игнатий, говоря о неправильно складывающихся взаимоотношениях между пастырями и их пасомыми. А заключается она в захвате власти пастыря над вверенными ему от Бога духовными чадами. Святитель говорит: «Если руководитель начнет искать послушание себе, а не Богу — не достоин он быть руководителем ближнего! Он не слуга Божий! Слуга дьявола, его орудие есть сеть»![15]
Приходящие к священству должны испытывать себя и свое сердце, откликается ли оно на слова Христа, который вопрошает у апостола Петра: Любиши ли Мя; паси овцы Моя, —и отвечает ли оно вместе с апостолом Петром: Господи, Ты знаешь, что я люблю Тебя
(Ин. 21:15). А также он должен честно признаться себе: для пользы ли овец приходит во двор овчий, да живот имут» или для своей корысти, «да украдет и убиет, и погубит (Ин. 10:10). Если с первым намерением приходит, то может называться пастырем, если же с последним, то никто иной, как вор и разбойник[16].
Далее же он более конкретно отмечает эту проблему: «Всякий духовный наставник должен быть только слугою Жениха Небесного, должен приводить души к Нему, а не к себе, должен возвещать им о бесконечной, неизреченной красоте Христа, о безмерной благости Его и силе: пусть они полюбят Христа, точно достойного любви. А наставник пусть, подобно великому и смиренному Крестителю, стоит в стороне, признает себя за ничто, радуется своему умалению пред учениками, умалению, которое служит признаком их духовного преуспеяния. И ты, наставник, охранись от начинания греховного! не замени для души, к тебе прибегшей, собою Бога. Последуй примеру, святого Предтечи: единственно ищи того, чтоб возвеличился Христос в учениках твоих. Когда Он возвеличится, — ты умалишься: увидев себя умалившимся по причине возрастшего Христа, исполнись радости. От такого поведения чудный мир будет навеваться на сердце твое: в себе увидишь исполнение слов Христовых: смиряяй себе, вознесется»[17].
Архипастырь ясно видел, что истинных наставников, даже в его время, было очень немного. И зная большую ответственность тех, кому христиане вверяют свою жизнь, он предупреждал каждого, кто берет на себя ответственность быть наставником не по призванию: «Страшное дело — принять по самомнению и самовольно на себя обязанности, которые можно исполнять только по велению Святого Духа и действием Духа, между тем, как общение с сатаною еще не расторгнуто и сосуд не перестает оскверняться действием сатаны! Ужасно такое лицемерство и лицедейство! Гибельно оно для тебя и для ближнего, преступно пред Богом ибогохульно»[18].
Гибельность неправильного руководства состоит в том, что не опытный в духовной жизни пастырь, направляет жизнь пасомых по тому пути, на котором сам стоит. И если он стоит на ложном пути, то и другого будет направлять по этому пути, потому что, по словам святителя Игнатия, послушание образует того, кому он повинуется. Идущий же впереди пасомых пастырь, должен опытно указывать не только куда идти, но и как пройти указанный им путь. Примером своей добродетельной жизни, он будет действовать лучше и сильнее. Но при этом он не должен забывать, что его личность не должна заслонять в глазах пасомых Христа. И опять причину такого состояния в церковном обществе, святитель Игнатий видит в оскудении истинных пастырей Церкви. Поэтому он снова и снова указывает на то, что лучшим руководителем в духовной жизни христианина является следование святоотеческим писаниям, и кто подчинится этому руководству, того можно признать уже спасенным, а кто же следует собственному разумению или учению лжеучителя, того можно признать погибшим. Христианам же, которые ищут спасения и не находят истинного руководителя, святитель советует: «Не утомляй себя напрасно исканием наставников, наше время, богатое лжеучителями, крайне скудно в наставниках духовных. Их занимают для подвижника писания Отеческие. Постарайся найти хорошего, добросовестного духовника. Если найдешь его, и тем будь доволен, ныне добросовестные духовники — великая редкость»[19]. А если, найдя такого духовника, кто-то начнет замечать в нем какие-то недостатки и этим смущаться, он дает такой совет: «Святые Отцы заповедают инокам помнить добродетели своих Настоятелей, часто размышлять о их похвальных поступках, а на недостатки не обращать внимания, как на сучки, в сравнении с которыми наши немощи — бревна. Истинным покаянием и истинным смирением — они невидимы для людей — примири душу свою с Богом и ближними»[20].
И здесь мы подошли к разговору об образе истинного пастыря Церкви, который проходит через все труды святителя Игнатия, и которому, в первую очередь следует он сам. С одной стороны указывая на оскудение духоносных наставников, могущих вести по спасительному пути, святитель Игнатий одновременно вырисовывает тот образ пастыря, к которому должны стремиться желающие следовать за Христом. И как уже было сказано, он не только говорит об этом, но и своим примером показывает, что это возможно. Но подробнее поговорим на эту тему в следующей статье.
[3] Собрание писем святителя Игнатия (Брянчанинова) / Сост. игумен Марк (Лозинский). — М.-СПб.: Изд-во Центра изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, 1995. — С. 437.
[4]Святитель Игнатий (Брянчанинов).
Творения: в 7 т. — Т. 1: Аскетические опыты. — М: Изд-во Сретенского монастыря, 1998. — С. 495 [Репринт].
[5] Собрание писем святителя Игнатия (Брянчанинова) / Сост. игумен Марк (Лозинский). — М.-СПб.: Изд-во Центра изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, 1995. — С. 438-440.
[11] Собрание писем святителя Игнатия (Брянчанинова) / Сост. игумен Марк (Лозинский). — М.-СПб.: Изд-во Центра изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, 1995. — С. 238-239.
[14]Епископ Вениамин (Милов).
Пастырское богословие с аскетикой: Лекции. — М.: Изд-во Московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 202. — С. 146.
[15] Собрание писем святителя Игнатия (Брянчанинова) / Сост. игумен Марк (Лозинский). — М.-СПб.: Изд-во Центра изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, 1995. — С. 303.
[16] О должностях пресвитеров приходских. — М.: Сретенский монастырь, 2004. — С. 17
[17] Собрание писем святителя Игнатия (Брянчанинова) / Сост. игумен Марк (Лозинский). — М.-СПб.: Изд-во Центра изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, 1995. — С. 448-449.
[18]Святитель Игнатий (Брянчанинов).
Творения: в 7 т. — Т. 5: Аскетические опыты. — М: Изд-во Сретенского монастыря, 1998. — С. 73 [Репринт].
Становление святителя Игнатия как духовного руководителя
Каковыми были духовные поиски святителя Игнатия и что помогло стать ему духовным руководителем для своих чад?О неудачном опыте в выборе духовника и последующих исканиях святителя за пределами инженерного училища.
