Проблема изложения жития прп. Варлаама Керетского

Московская Сретенская  Духовная Академия

Проблема изложения жития прп. Варлаама Керетского

Александр Харитонов 7247



Варлаам Керетский ― покровитель моряков Белого моря, о котором сохранились небольшие сведения в некоторых богослужебных книгах и отдельных авторских повествованиях. Чем же примечательна жизнь Кересткого святого, как можно решить проблему с его жизнеописанием и где найти точный рассказ о его пути? Об этом и пойдет речь.

   Открывая всем известные «Зеленые минеи» за ноябрь, в шестой его день, можно найти удивительный случай ― тропарь святому, занимающий почти всю страницу, кондак, молитва и краткое житие ― все, что сохранилось в данной книге от службы прп. Варлааму Керетскому Чудотворцу.

   Мало того, что служба прп. Варлааму практически отсутствует, так даже и само его краткое житие во многих изданиях искажено. Данную проблему решают исследования современных авторов, среди которых стоит особо выделить работу игумена (ныне ― епископа) Митрофана (Баданина)[1].

   В своем исследовании епископ Митрофан называет единственным сохранившимся сказанием ― «Повесть о преподобном Варлааме с Керети», которая, «весьма кратка по объему и сдержанна по содержанию, что явно не соответствует той высочайшей степени почитания святого Варлаама на Крайнем Севере и Беломорье в течение уже многих столетий»[2].

Варлаам слагает с себя священный сан и избирает себе в качестве покаянного подвига плавание по морю в большой поморской лодке, вместе с телом убиенной, до тех пор, пока не принимает чудесное извещение от Бога о своем прощении.

   Из нее можно узнать, что преподобный жил во времена царствования Иоанна Васильевича IV. Родом происходил из села Керети[3], был научен книжной грамоте, «и Божиим судом поставлен был пресвитером в Кольском граде в церкви Николы чудотворца»[4]. Он был ревностным служителем Божиим, обладал многими талантами, научал народ, и, что интересно отметить, подвизался против козней врагов невидимых ― изгонял бесов. Такое ревностное служение не осталось незамеченным диаволом-человекозавистником и повлекло за собой тяжелейшее испытание ― священник совершает убийство своей супруги. Подробности этого события в «Повести» не изложены, и именно с этого места начинаются проблемы достоверного изложения жития.

   Далее «Повесть» кратко говорит о том, что, раскаявшись, Варлаам слагает с себя священный сан и избирает себе в качестве покаянного подвига плавание по морю в большой поморской лодке ― карбасе ― вместе с телом убиенной, до тех пор, пока не принимает чудесное извещение от Бога о своем прощении.  Это чудо имеет огромное значение для местных жителей, вся жизнь которых связана с морем и рыбной ловлей. По древнему преданию, в районе мыса Святой Нос в море водились некие «ядовитые черви» ― корабельные точила, которые прилеплялись к днищу проходящих кораблей и постепенно истачивали их древесину. В связи с этим мореплавание из Белого моря в Баренцево, вокруг Святого Носа, было крайне опасно, и этот отрезок морского пути корабелы преодолевали по суше ― волоком.

   Желая получить извещение от Господа о прощении, подвижник направляет свой карбас к самому Святому Носу. Сопровождаемый крепкой молитвой и твердой верой, он замечает, что морские гады не приносят кораблю никакого вреда и отходят в глубины моря, делая, таким образом, плавание вокруг мыса безопасным даже до сего дня. Дальнейшая жизнь святого уместилась в одну строку «Повести»: становится монахом, и так победив демонов, находит упокоение.

   Несмотря на относительно подробное и поэтичное изложение покаянного подвига прп. Варлаама, после прочтения повести возникают некоторые недоумения.

   Священник Варлаам представляется личностью, оторванной от жизни Церкви. В период, когда он ревностно учит народ и воюет на духов злобы, это еще не очевидно. Но после совершения убийства «Повесть» показывает его самочинником, который вместо того, чтобы предстать на суд своего епископа или духовника, сам запрещает себя в священнослужении и сам назначает себе епитимию.

   Также требуют пояснений обстоятельства его трагедии и его жизни после покаянного подвига, ведь, исходя из слов «Повести» ― «и бывает инок», совершенно не ясно, где и от кого он принимает иноческий постриг.

По завершении покаянного подвига, как повествует Минея, он поселился в родных местах близ озера Кереть, где часто его уединение тревожили местные жители.

   Сопоставляя житие, изложенное в «Повести о преподобном Варлааме с Керети», с житием, которое предлагает «Зеленая минея», можно найти некоторые уточнения, хотя в целом содержание текстов практически не отличается. «Зеленая минея» утверждает, что диавол вложил преподобному сомнения по поводу верности его жены, и прельщенный священник совершает убийство в порыве ревности[5]. По завершении покаянного подвига, как повествует Минея, он поселился в родных местах близ озера Кереть, где часто его уединение тревожили местные жители. Позднее он удалился к Чупской Губе ради большего уединения, где построил часовню и жил в пещере со зверями[6].
 

   Наличие в тексте Минеи новых подробностей указывает на то, что, кроме «Повести», существовали и другие источники, повествующие о жизни Керетского подвижника. Это, например, «Старина о Варлаамии Керетском» ― поморское народное песенное сказание. Б. Шергин пишет о нем так: «Согласно рукописному житию Варламий жил в XVI в., был протопопом соборной церкви города Колы. Красавица жена изменяла ему с приходящим в Колу скандинавом Олафом (или Фарлафом). Варламий убил жену, положил ее тело в лодью и отплыл в Океан. Житие говорит, что после долгих путеплаваний Варламий поднялся в Белое море, причалил к берегу около села Кереть, похоронил жену в каменной вараке и сам остался тут для пустынного подвига.  Устное песенное предание утверждает, что Варламию, во искупление убийства, определено вечно плавать во льдах Северного океана. Балладу о Варламии слышал я в дни юности от своих семейных в Архангельске. Пелись уже только отрывки. Забытый стих пересказывался простой речью»[7].

   «Старина» красочно рассказывает драматическую историю о неверной жене, о том, как священник первое время не доверяет рассказам прихожан о ее падении, и о тех событиях, которые могут толковаться как описание беснования супруги, о последующем чине отчитки.

Чем более яркое описание событий встречается, тем более поздним и не авторитетным оно является.

«Поп Варламий с плечей епитрахиль сымал, И святой патрахилью жене белы руки вязал...Затем он привел жену в собор, становил против алтаря, покаял жену последним покаянием и, взяв с престола копье, метнул копье в жену. Она бежит по церкви, прячась за столпы. Но копье настигло ее»[8] ― так описана кульминация событий и гибель матушки. Но на этом, согласно «Старине», ярость священника не утихает, «взвалив гроб-колоду на плечо, Варламий идет к лодейным причалам, к морю. Фарлаф и его дружина не успели отчалить. Варламий занес колоду на варяжский корабль, поставил свою ношу у середовой мачты. Потом, ухватя якорь, перебил всю варяжскую дружину, в том числе и Фарлафа. Сбодав трупьё в воду, Варламий приготовился к отплытию. Народ принес сноп воскояровых свеч. Их зажгли вкруг госпожи. Отдали причалы, Варламий открыл паруса». С той поры, говорит легенда, «век прошел за веком. Варламий сидит у руля и не спускает глаз с лица жены, красота которой не померкла»[9].

   То есть, песенное предание низводит духовную и семейную трагедию прп. Варлаама и его супруги до приземленного, пошлого и обыденного бытового сюжета ― супружеской измены и убийства на почве ревности.

   Епископ Митрофан в своем исследовании ссылается еще на один источник: «Старообрядческие редакции Жития ни о каких изменах речи не ведут, в то же время, полагая, что все произошло случайно и, по сути, обыденно. По их версии все дело состояло в том, что ″случилось честной супруге пред Варлаамом в чем-то погрешить″ и, как и положено, в этом случае по «Домострою», жене надлежит быть мужем наказанной. Однако, «приступив же до нея наказати, смиренномудрому наказателю, завистию врага случилось в наказании том паче меры ее уязвити». В результате от «той язвы честныя супруга и умре»[10].  И продолжает, видя основания для этого в тексте «Повести о преподобном Варлааме с Керети»: «В определенной степени такому, а подчас и еще более вольному толкованию способствовало невнятное изложение этого важнейшего момента «духовной брани», которую давно вел преподобный Варлаам Керетский с князем тьмы, в дошедшей до нас редакции Жития: ″Видев его диавол всяческими добродетелями украшена, простер сеть свою во уловление праведнаго, якоже в древности на Адама, вложив бо его во убийство супружницы его″»[11].

    Столь краткое изложение поворотного события в судьбе священника в «Повести», о котором мы уже неоднократно упоминали, породило множество житийных интерпретаций в устном и письменном предании. К примеру, в рассказе помора, записанном в XIX веке: «Варлаамий только от обедни с тихим сердцем возвращался ― и застал у себя дьявола, будто тот выходит из горницы попадьи. Ну, тут было дело. Варлаам, допрежь сего, распалился, неповинную свою жену убил. Потом черта ловить стал, да не поймал. Как поймать ― у того хвост трубой». И последующие исследователи в XX веке бойко тиражировали подобные житейские объяснения: «Когда Варлаам возвращался из церкви домой, ему навстречу попалась нищая старушка. Она сказала, что его жена подала ей милостыню и за это просила не проговориться, что та застала у нее любовника. Разгневанный Варлаам бросился домой и убил жену»[12].

   Таким образом, чем более яркое описание событий встречается, тем более поздним и не авторитетным оно является. Однако нужно установить истинный образ преподобного Варлаама, проследить неповрежденную и достоверную нить его жития среди множества сказаний и преданий.

   Как указано выше, в современном издании «Зеленой минеи» от службы преподобного остались тропарь, кондак и молитва. Несмотря на свою необыкновенную величину, тропарь не восполняет пробелы в повествовании, присутствующие в житии, изложенном в той же Минее.

   В одной из своих публикаций епископ Митрофан говорит: «Подлинное Житие преподобного Варлаама Керетского, нового чудотворца, которое использовал книжник Сергий (Шелонин), создавая «Канон преподобному Варлааму…», исчезло, к сожалению, навсегда» и текст жития надолго оставался вкратце изложенным на одном листочке[13].

   Перу Архимандрита Сергия (Шелонина), бывшего насельника Соловецкого монастыря, а затем и настоятеля Костромского Ипатьевского монастыря, принадлежат жития и службы многим святым русского севера, а так же редакции многих древних восточных патериков и святоотеческой литературы[14]. Читая «Канон преподобному Варламу Керетьцкому, новому чюдотворцу» (сочинение архимандрита Сергия (Шелонина)) и рассматривая его через призму житийных писаний и преданий, упомянутых выше, вместе с епископом Митрофаном можно прийти к выводу о том, что Соловецкий писатель обладал ранним достоверным житием, написанным современниками преподобного, и ныне утраченным. Некоторое время и сам канон считался утерянным. В его тексте можно проследить канву событий и найти ответы на некоторые вопросы.

   Тропарь третьей песни канона так говорит о случившемся убийстве: «Лукавый змий не терпяше зрети тя, выну Богу предстояща и молитву о людех приносящу, подходит на твою супругу, вадя насмешение странно. Ты жи ю яко узрев с яростию, на ню устремився, поражаеши ю смертною язвою и гробу предаеши»[15].Как видно, даже в каноне, основанном на достоверном житии, кратко описана трагедия священника Варлаама, и так же сжато представлены обстоятельства гибели его супруги. Епископ Митрофан в своем труде придерживается мысли о том, что диавол подверг жену подвижника страшному беснованию, и находит обоснования этому, опираясь на все остальные письменные и устные предания.

В Требниках, переизданных в 90-х годах прошедшего века, можно встретить довольно загадочный чин, занимающий всего одну страничку текста и состоящий из трех тропарей, но при этом имеющий весьма внушительное название ― «Когда крест творит священник на страсть недуга со святым копием

   Здесь находится ключ к правильному изложению жития преподобного ― он кроется в анализе и сопоставлении абсолютно всех письменных и устных преданий. В своем многообразии они являются частями мозаики, собрав которые, можно увидеть наиболее достоверный образ, при этом, исключая поздние народные вставки.

   Будучи уже духовно опытным священником, Варлаам должен был, прежде всего, прибегнуть к благодатной помощи церковных Таинств.  «Любые действия по врачеванию духовного повреждения начинаются непременно с Таинства Исповеди: «Да наставит заклинатель бесного, если тот умом и телом здравствует, да прилежно молится о себе Богу, и постится, и святым исповеданием себя очистит и оградит». Так предписывает чин «отчитки» бесноватого, то есть, как мы видим, первые шаги к исцелению возможны лишь при наличии доброй воли к ним самого болящего. Было ли такое волеизъявление со стороны болящей матушки? Похоже, что нет»[16]. Подтверждение своей мысли исследователь видит в тексте дошедшей до нас «Старины о Варлааме», рассказывающей как священник связывает руки жены епитрахилью и впоследствии поражает ее копием, что указывает на совершение им чина отчитки бесноватой. «В Требниках, переизданных в 90–х годах прошедшего века, можно встретить довольно загадочный чин, занимающий всего одну страничку текста и состоящий из трех тропарей, но при этом имеющий весьма внушительное название ― «Когда крест творит священник на страсть недуга со святым копием». Думается, что эта уцелевшая «страничка» ― лишь слабый отголосок какого-то серьезного чина изгнания беса, применявшегося в глубокой древности, еще до составления нынешних молебствий из Требника митрополита Петра Могилы XVII века, и предполагавшего некое использование при этом святого Копия. Потому и оказалось оно, Копие это, в руке Варлаама. Да только, видать, жутко страшен и силен был тот демон древний, что, не вынося святынь христианских, внезапно открылся Варлааму в несчастной матушке, с такой непомерной силой проступив сквозь любимые черты страдающей жены, во всем своем нестерпимо мерзком обличии, что не устоял заклинатель и поразил Святым Копием древнего змия»[17]. Данный вывод, сделанный епископом Митрофаном, кажется нам наиболее приемлемым и вполне восстанавливающим пробелы в житии святого.

   Далее современное житие показывает священника самочинником, сложившим с себя священный сан и ступившим на странный покаянный путь. К счастью, этот момент отражен в третьей песни канона: «Убийству убо совершившися и земли тело предав, отходиши во град в Колу к тамошнему иерею, и вествуя о убийстве и прося прощения, слезами землю омокая, о содеянных ти в ярости и невоздержании. Повинувся убо иерей о содеянных ти и дает ти иго лехко: еже мертваго носити во гробе, дондеже изгниет тело умершия, самому же в посте и молитве пребывати, и таково воздержание имети, яко и рыбе точию единою на Пасху причащатися. О убийстве убо мертваго таковое запрещение приим, течаша, радуяся, и, сие откопав, в судно вложив во гробе, сам же во второй устремився, с мертвым шествуя летом дванадесят путей по окияну морю по непроходным местом»[18]. Сложно сказать, о какой ярости и невоздержании ведет речь гимнограф, но не хотелось бы видеть в этом указания на бытовую, скандальную почву случившегося.

После этого, похоронив, наконец, останки своей супруги, подвижник избирает себе монашеское житие. Но не угрюмый, избегающий людей изгой предстает в каноне, а удивительный подвижник.


   В иерее из града Колы исследователь житий северных святых узнает преподобного Феодорита Кольского, которого считает духовным наставником Варлаама и его супруги[19].  Можно заключить, что на тот момент Варлаам уже служил в родном селении ― Керети, раз он вынужден идти в Колу (где начинал свое служение), но главное ― священник остается в русле церковных канонов. Совершив свое страшное преступление, он предает погибшую христианскому погребению и спешит поведать о случившемся своему духовному отцу, не дерзая принимать самочинно никаких решений. Далее канон подробно описывает епитимию, которую принимает Варлаам от блаженного старца Феодорита.

   Не своей волей извлекает он из земли тело своей жены, не своей волей ходит с ним по морю, но в исполнение благословения, которое и становится его крестным путем, возводящим в лик преподобных. Указание Богом такого непростого и уникального пути говорит и о том, что священник уже был духовно опытным подвижником, способным вынести подобный покаянный подвиг.

   Не стоит вдаваться в подробное описание всего того, что довелось пережить Варлааму. Канон сообщает о том, что его хождение по морю длилось три года, после чего тело жены полностью истлело, и святой получил чудесное извещение о прощении, которое упоминалось выше.

   После этого, похоронив, наконец, останки своей супруги, подвижник избирает себе монашеское житие. Но не угрюмый, избегающий людей изгой предстает в каноне, а удивительный подвижник: «Видел еси зиждему святым Трифаном обитель в Печенге, за окияном морем, и тамо устремися видети того труды и подвизи. И пребыв немного время, пророчески тому о составлении обители прорече: Оставляеши бо трифаново селение и возвращаешися паки к Керети, ― вся тому изрек. О Трифане, сподобился еси обитель воздвигнути и братию собрати, будут бо людие и села зле неукротимы, яко дивии звери, твоей ярости и острожелчию подобящася. Море убо на плещу своею тебе ношаше ис Печенги в пустыню в Чюпу, влеком корабли своими струями, идеже ядовитыя черви очистил еси и по тоням телеса мертвых востающа бесовским действом виде и сим уснути до Христова втораго пришествия повелеваеши, да не безсмертно пребудет злое, яко ж рече иже богословию тезоименитый Григорие»[20].

   Очевидно, как неразрывно связанная с прп. Феодоритом Кольским жизнь Варлаама тесно сплетается и с житием прп. Трифона Печенгского. Через все восполненное житие преподобного проходит его непримиримая борьба с падшими духами, на что в очередной раз указывает упоминание в каноне о мертвых телесах, восстающих из моря силою бесовскою.

   Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод что прп. Варлаам не ревнивый убийца, ставший впоследствии угрюмым и замкнутым отшельником. Это удивительный, талантливый боритель сил тьмы, который ревновал только в служении Богу. Были у него и страшное наваждение бесовское, и промыслительно посланная старцем епитимия, труды и подвиги, блаженная монашеская кончина. Возникает образ человека с интересной, насыщенной жизнью, которую можно и нужно изложить подробно и достоверно.  Очевидно, что кроме тропаря, кондака и молитвы, до настоящего времени вполне дошел интереснейший канон святому, который также справедливо было бы вернуть к богослужебному употреблению.

   Преподобный Варлаам издревле почитается поморами как покровитель мореплавателей. Известны случаи его чудесной помощи во время штормов. Нередко, когда гибель уже казалось неминуемой, морякам являлся старец, который возглавлял борьбу за живучесть и выводил корабли из бури.

   Александр Харитонов

студент 4 курса бакалавриата

Ключевые слова: Варлаам Керетский, житие, «Зеленые минеи», канон, покаяние, епитимия, подвиг, исследование



[1]Митрофан (Баданин), игум. Прп. Варлаам Керетский. Исторические материалы к написанию жития. ― СПБ: изд. «Ладан», 2007.

[2]См.: Там же. ― С. 8.

[3]Село Кереть ― древнее поморское поселение на южном берегу Кандалакшского залива Белого моря.

[4]Повесть о житии Варлаама Керетского. В кратком содержании // URL: http://old-ru.ru/08-29.html (дата обращения: 16.11.2017)

 

[5]Зеленая Минея, месяца ноября в 6-й день. ― С. 179 // URL: http://azbyka.ru/days/assets/upload/minei/11/minea_11_06.pdf (дата обращения: 16.11.2017)

[6]См.: Там же. ― С.180.

[7]Б. Шергин. Древние памяти. Поморские были и сказания. ― М., 1989. ― С. 464. // URL: http://www.solovki.info/?action=archive&id=365 (дата обращения: 16.11.2017)

[8]Б. Шергин. Древние памяти. Поморские были и сказания. ― М., 1989. ― С. 464. // RL: http://www.solovki.info/?action=archive&id=365 (дата обращения: 16.11.2017)

[9]См.: Там же.

[10]Митрофан (Баданин), игум. Прп. Варлаам Керетский. Исторические материалы к написанию жития ― СПБ: изд. «Ладан», 2007. ― С. 52.

[11]См.: Там же.

[12]Митрофан (Баданин), игум. Прп. Варлаам Керетский. Исторические материалы к написанию жития ― СПБ: изд. «Ладан», 2007. ― С. 53.

[13]Митрофан (Баданин), игум.Проблема достоверности средневекового агиографического материала на примере житий святых кольского севера // URL: http://www.mepar.ru/documents/misc/2009/02/17/3071/ (дата обращения: 16.11.2017)

[14]Сергей  (Шелонин) // URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Сергий_(Шелонин)  (дата обращения: 16.11.2017)

[15]Митрофан (Баданин), еп. Молитвословия всем святым Кольского севера и чтимым иконам. ― СПБ: изд. «Ладан», 2014. ― С. 32.

[16] См.: Там же. ― С.56.

[17]Митрофан (Баданин), игум. Прп. Варлаам Керетский. Исторические материалы к написанию жития. ― СПБ: изд. «Ладан», 2007. ― С. 58.

[18]Митрофан (Баданин), еп. Молитвословия всем святым Кольского севера и чтимым иконам. ― СПБ: изд. «Ладан», 2014. ― С. 33.

[19]Митрофан (Баданин), игум. Прп. Варлаам Керетский. Исторические материалы к написанию жития. ― СПБ: изд. «Ладан», 2007. ― С. 23.

[20]Митрофан (Баданин), еп. Молитвословия всем святым Кольского севера и чтимым иконам. ― СПБ: изд. «Ладан», 2014. ― С. 35.


Новости по теме

Размышления о страдании человека и утешении: по трудам святых отцов, пастырей и старцев. Об осмыслении зла и страданий в мире. Часть 7 Никита Якубов О том, почему случаются скорби в жизни человека, люди размышляют всегда. Многое об этом говорит Священное Писание, и нами в предыдущих статьях были рассмотрены указанные в его текстах причины страданий. Теперь представляется необходимым привести общее ви́дение этого вопроса святыми отцами и другими христианскими писателями.
О ГЛАВНОЙ ЦЕЛИ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ. Православные просветительские курсы Митрополит Тихон (Шевкунов) 23 января 2017 года в рамках Православных просветительских курсов «ПРАВОСЛАВИЕ», проводимых в стенах Сретенской семинарии, состоялась лекция на тему «О главной цели духовной жизни», прочитанная епископом Егорьевским Тихоном (Шевкуновым) – наместником московского Сретенского монастыря, ректором Сретенской духовной семинарии, главным редактором интернет-портала Православие.Ru.