671
Иеромонах Матфей (Самохин) на данный момент является и. о. наместника мужского монастыря великомученика Георгия Победоносца в Крыму. Некогда отец Матфей был студентом Сретенской духовной семинарии и насельником Сретенского монастыря. О поступлении в семинарию, об обучении там, о сегодняшнем своем послушании и о многом другом он рассказывает ниже.
– Отец Матфей, благословите. Расскажите, пожалуйста, немного о себе. Как Вы пришли к вере? Что повлияло на Ваш выбор посвятить жизнь монашеству и священству?
– Вообще, по образованию я художник. Закончил художественный вуз, где готовили специалистов по оформлению и подготовке книги. Я учился там в конце 90-х – начале 2000-х годов, когда было особое время, «книжный бум». Тогда открылась цензура, и книги стали печатать. У нас страна читающая, а у людей накопился книжный голод. Люди начали скупать вообще всё. Самые большие ярмарки в то время были по книгам. И это была самая доходная профессия. Из вузов в этой сфере был только один – «Полиграф» наш. Нас, студентов, тогда расхватывали, буквально раздирали на части. У меня была очень выгодная ситуация. Очереди стояли из тех, кто хотел нас взять на работу.
Я был верующим с детства, но так, относительно. Я совершенно не был воцерковленным, хотя мы с родителями ездили на Соловки в 1995 году, и это был интересный опыт. Мы участвовали в службах, мне многое там открылось. Но все-таки я не был воцерковлен. А в 2000-х годах у меня появились очень большие и широкие перспективы. Всё, чем я хотел заниматься в жизни, было мне открыто. Еще студентом я устроился в большую компанию, одну из ведущих в нашей стране. Было много работы. Я сильно вкладывался, но понял, что не хочу этим заниматься всю жизнь и работать на какие-то идеи, с которыми внутренне не очень согласен. Стал размышлять, с чем же я в жизни согласен абсолютно. И понял, что это Евангелие. Если с Евангелием согласен, надо посмотреть, где можно этому себя посвятить.
Стал размышлять, с чем же я в жизни согласен абсолютно. И понял, что это Евангелие
Нашел какие-то издательства в Церкви. Оформление книг было совершенно жуткое. Страшно было эти книги в руки брать, так как в институте нас настроили на определенный вкус. Тем не менее одну книгу взял, посмотрел. У этого издательства был даже сайт с электронным адресом. Я удивился и отправил туда сообщение. Чудесным образом этим сайтом оказался портал pravoslavie.ru, как Вы понимаете. Других тогда еще не было. И вот я попал сюда. Это был 2003 год. Это год моего входа в церковную жизнь, в монастырь.
Тогда я впервые зашел на территорию Сретенского монастыря. Здесь была стройка, ремонт, никаких новых зданий вообще не было: ни семинарии, ни нового храма. Здесь ограда была небольшая, и ворота совершенно другие. Помню, иду по Лубянке, куча машин, все едут, гудят, свистят. Иду, смотрю, вроде здесь этот адрес. Вижу ворота, купола древнего храма. Открываю калиточку, захожу, и вдруг отрубился весь звук, на меня опускается тишина… Здесь совершенно другое пространство: березы, розы, цветы, этот храм, тишина такая. Я думаю: «Ого! Как интересно! Где я нахожусь?..» Что-то совершенно необычное было.
– Как Вы решились на обучение в Сретенской семинарии? Расскажите про поступление.
– Так получилось, что я стал здесь работать. Владыка Тихон (Шевкунов), нынешний митрополит Симферопольский и Крымский, тогда был еще архимандритом. Я приходил к нему сначала по рабочим вопросам, потом стал ходить на службы, интересно было в это погрузиться. Отец Тихон сначала аккуратно, вежливо ко мне подходил. Но потом понял, что можно взаимодействовать и начал так сурово, энергично общаться. Мы стали понимать друг друга. И через какое-то время он говорит: «Давай, поступай в семинарию». Но я был светски настроенным человеком и сказал ему: «Церкви я помогаю, потому что это мой принцип – делать то, с чем согласен. Но у меня перспективы и профессия. Зачем мне это нужно? У меня все схвачено: будущее, карьера».
Но все-таки я оказался в семинарии. Произошло чудо. В тот момент, когда я поступил в семинарию, понял, что буду служить Церкви, и всё. Там уже монашество или священство, неважно. Но я понял, что у меня не будет ничего общего с миром, хотя изначально этого очень не хотел. Насчет семьи у меня было почти решено, все уже было практически наготове. Хорошее было положение в миру. Но отец Тихон меня благословил в семинарию поступать. Когда меня спрашивают о том, как решить вопрос жизненного пути, я стараюсь не отвечать. Потому что понимаю, что нужно довериться Промыслу Божию, и все будет так, как нужно Богу.
На тот момент схиархимандрит Авель (Македонов) был еще жив, он вернулся с Афона. И я к нему поехал. Мы очень хорошо пообщались. Там замечательный монастырь по афонскому уставу, храм в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница». После службы ему передали от меня записку. Я к нему подошел и говорю: «Батюшка, архимандрит монастыря мне говорит в семинарию поступать, настаивает, а я не собираюсь и вообще не хочу. Что Вы мне скажете?» Он говорит: «А кто у тебя архимандрит?» «В Сретенском монастыре – отец Тихон». «А, отец Тихон? – спрашивает и хлопает меня по голове. – А что ты ко мне пришел? Вот его и спрашивай». В принципе, я был настроен взять у него благословение на то, чтобы не поступать. И тут он бьет меня по голове. Я понимаю: отец Авель, такой почитаемый старец всей страны, знает отца Тихона (а он, оказывается, приезжал к старцу). Думаю, ничего себе, у него такое доверие к нашему архимандриту Тихону… Но когда он меня по голове ударил, у меня что-то перевернулось, и возникла мысль, что вообще надо, конечно, послушать.
Потом приезжаю в семинарию, был первый день экзаменов. Документы я не сдавал. Отец Тихон говорит: «Все равно, давай, иди сдавай экзамен». У меня началась внутренняя страшная борьба, очень серьезная, очень тяжелая.
У нас тогда в монастыре жил архимандрит Амвросий (Ермаков), который сейчас уже митрополит. Он был регентом и проректором семинарии. Я залез к нему на хоры и говорю: «Отец Амвросий, благословите меня, чтобы я не поступал в семинарию». Он говорит: «Ты что, дурак, что ли!? Иди отсюда». Думаю, все, благословил, у меня есть благословение не поступать в семинарию. И довольный поехал домой.
Помню, выхожу из монастыря, мне стало не очень хорошо. Спускаюсь в метро, мне становится физически и психологически плохо, тоска такая жуткая навалилась. Думаю, что такое? Вышел из метро, в тумане купил билет на электричку до дома. Сел в нее и чувствую, что практически умираю. И на следующей остановке меня какая-то сила из электрички выкидывает. Тут же подходит поезд в обратную сторону. Я в него залетаю и каким-то образом на автомате еду обратно.
Я шел против, и мысль свербила: «Сейчас идут экзамены в семинарию, а ты не поступаешь»
Очнулся здесь, в Сретенском монастыре. Против воли Божией нельзя идти. Как говорил архимандрит Иоанн (Крестьянкин), «волю Божию нам так ясно являют обстоятельства жизни». Я шел против, и мысль свербила: «Сейчас идут экзамены в семинарию, а ты не поступаешь». Достал молитвослов, начал читать акафист Божией Матери. Я почувствовал, что, когда закончу его читать, встречу отца Тихона. Действительно, подходит отец Тихон. Говорю ему: «Простите». Он отвечает: «Ну что, мне тебя в постриге надо Гамлетом назвать». Он завел меня в первый раз в трапезную, посадил со всеми братьями.
Меня взяли в семинарию сначала вольным слушателем, а в следующем полугодии уже официально. Отучился в семинарии, на каком-то курсе принял постриг и заканчивал уже иеродиаконом. А момент поступления в семинарию был таким. Я тогда понял, что это воля Божия.
– Расскажите про годы учебы в семинарии. Что Вам особенно запомнилось? Насколько сложным это было для Вас?
– Вначале было сложно, потому что до этого я получил абсолютно светское образование. А нам преподавали катехизис, давали целые отрывки из него учить наизусть. Но опыт обучения у меня уже имелся, и мне было интересно. И преподаватели хорошие были. Очень запомнились поездки с отцом Тихоном в разные места. В 2005 году мы поехали на Пасху на Святую Землю. Для отца Тихона это любимое место, дорогое. Он нам все показывал. Мы тогда гору Фавор посетили, храм Гроба Господня и Вифлеем. Там, конечно, было потрясающе. Заехали мы и в монастырь преподобного Саввы Освященного. После этого ко мне пришло понимание, что надо поступать в послушники. Отец Тихон говорил мне идти в послушники, а я сопротивлялся. Но потом понял, что надо.
– Расскажите про Ваши выпускные работы.
– Моя дипломная работа называлась «Древние иноческие уставы и современный опыт монашеской жизни». Потом из нее родился типовой монашеский устав Русской Православной Церкви. Его в то время примерно составляли у нас в Патриархии. Отец Тихон его как раз редактировал. А я писал свою дипломную работу. Владыка давал нам какие-то задачи. И так получилось, что монашеский устав нашей Церкви во многом из этой работы и состоит. Я поднял все древние иноческие уставы, которые сохранились, и сравнил их с тем, что есть сейчас. И потом еще программу написал, чтобы можно было самому составлять устав.
Магистерская работа у меня называлась «Принципы квантовой механики и детерминизма в современном понимании мира». В этой работе мы у святых отцов нашли ответы на парадоксы квантовой механики. Я советовался с доцентом Сретенской академии, иереем Михаилом Желтовым. Работу я защищал в полном молчании. Моим оппонентом был архимандрит Иов (Гумеров), кандидат философских наук. И только он что-то сказал. Ее не публиковали, а первая работа была опубликована.
– Вы участвовали в качестве художника в оформлении здания Сретенской духовной академии. Расскажите об этом.
– Само здание Академии раньше принадлежало школе с углубленным изучением французского языка. Эта школа была построена в советское время на кладбище, где покоились французские воины, павшие в 1812 году. Здание монастырю не собирались отдавать, но в итоге отдали. И когда они переезжали отсюда, они здесь все погромили, все забрали, отвинтили все гайки. Мы здание отреставрировали. Мне и еще паре студентов отец Тихон доверил внутреннее оформление. Это была энергичная работа, интересная.
Каждая аудитория имеет свое название, свой смысл. Придумал все отец Тихон, каждую деталь он утверждал. Поначалу он мне ничего не доверял. Первую аудиторию мы оформили литературную, там портреты висят. Каждый портрет он утверждал. Мы там одну из стен замучились делать, постоянно были слезы. Он говорил: «Нет, это не то, уберите». Мы сделали потом комнату путешествий. Отец Тихон ездил по всему миру со Сретенским хором, привозил отовсюду экспонаты. И вся аудитория состоит из его экспонатов. А потом он уже нам поручил оформление. Аудитории «Византия», «Античность», «Языки» мы сами уже придумывали. Это было здорово.
Для нас работало много людей. Антиминс XVI века мы заказывали где-то в Орловской губернии, нам прислали его оттуда.
Облачения митрополита Вениамина (Федченкова) для литературной аудитории нам тоже прислали. Они сейчас там в стеклянном кубе висят.
Для аудитории «Святая Земля» отец Ириней (Пиковский) привозил много экспонатов и камней со Святой Земли. Там есть один экспонат, которому три тысячи лет.
Из Ватикана нам помогал один кардинал. Из Европы мы много заказывали. Мы были, конечно, все в мыле. Несколько типографий для нас печатали заказы.
И вдруг наступает 2 августа, день пророка Илии. Приходит отец Тихон и говорит: «А сегодня не работаем. Всё». «Как? У нас же каждая минута уже просчитана». У нас по часам все было расписано, надо было все сдавать, ждали освящение, приезд Патриарха. Он говорит: «Нет. Сегодня не работаем, потому что все сгорит. Надо почтить память Илии пророка». Я помню этот день очень хорошо. Мы ходили вокруг этих компьютеров, понимали, что время уходит. Сделать никто ничего не может, раз отец Тихон благословил. Но мы все успели.
– Что было после магистратуры?
– Когда я закончил магистратуру, меня назначили духовником первого курса, и в 2014 году мы поехали в скит. Такой опыт был для меня новым. Мы с ребятами жили там целый год. Скит находится в Рязанской области. Там есть храм в честь Казанской иконы Божией Матери и потрясающая усадьба. Студенты приехали в столицу из родительских домов, от мамы с папой. Их забирают, сажают в автобус и увозят в скит. Это закрытое пространство со своим уставом, близким к монашескому. И их оттуда не выпускают. Я еще по дороге их накрутил, рассказал про устав, правила поведения прочитал, составленные святыми отцами, настращал их сильно. И так хорошо у нас все вместе с ними сложилось. Мы там многого смогли достичь. И эти ребята, которых тогда мы на первый курс взяли, сейчас до сих пор одни из ближайших помощников владыки Тихона.
Молитва – в первую очередь, потом уже учеба
Мы с ними проводили разные мероприятия. Я им сказал: «Молитва – в первую очередь, потом уже учеба». То есть сначала – устав, молитва, правила, изучение духовной жизни, аскетики, потом – все остальное. Они очень вдохновились, стали раскрываться, переписывали Евангелие. Один студент за один месяц переписал Евангелие целиком. Он все рекорды побил. У них энергия пошла. Потом они начали общаться с прихожанами, начали миссионерствовать, стали ездить по ближайшим деревням.
Я посадил одного студента из нашей группы и говорю: «А ты будешь летописцем». У каждого были свои послушания. Кто за цветами ухаживал, кто готовил для преподавателей доску, кто расставлял тарелки. Это была настоящая, интересная жизнь. «Летописцем» я назначил выпускника исторического факультета МГУ. И в конце года мы издали журнал. Там была историческая информация про скит, студенты писали свои стихи. А этот парнишка стал писать эти записки. Его зовут Костя Белый. Потом он стал священником, и была выпущена книга «Попасть в Сретенку». Мы все писали ее. Это совместное творчество.
– Отец Матфей, на данный момент Вы являетесь и. о. настоятеля монастыря великомученика Георгия Победоносца на мысе Фиолент. Расскажите, пожалуйста, об этом.
– На этой должности я пока всего год. Владыка Тихон меня туда назначил. Наш монастырь – главный монастырь святого Георгия Победоносца в нашей стране и самый почитаемый в Крыму. Все остальные крымские обители были раньше его подворьями. Это единственный флотский монастырь в нашей стране. Есть еще флотский храм в Кронштадте, а это монастырь. Он никогда не закрывался с тех пор, как был построен в IX веке.
Когда меня туда назначили, там все было достаточно заброшено и внутренне, и внешне. Там жили несколько человек, активная приходская жизнь не велась. Мы открыли воскресную школу для взрослых, стали проводить беседы на духовные темы. Постепенно люди начали откликаться, приезжать. Воскресная школа стала расширяться, у нас появилось много певчих, хотя их практически не было, когда я пришел. Мы строим сейчас помещение для воскресной школы. Много зданий нужно еще ремонтировать. Становится постепенно все больше паломников. Молодые люди приезжают к нам помочь в нашем большом саду, за это мы их вкусно кормим и размещаем.
В голове, как настоятель, ты все время держишь множество вещей одновременно. У нас сейчас идет стройка. И ты думаешь: то мебель не привезли, то плитку не ту поставили, то провода не те провели. Настоятельство – это такое творчество… Всё надо обязательно посмотреть, проверить, переделать. Дай задачу послушнику, знаю точно, что он сделает все наоборот. Это классика, об этом писал преподобный Иоанн Лествичник.
– Дайте, пожалуйста, совет для учащихся Академии, как не терять молитву посреди послушаний и множества занятий. Ведь это важно, как Вы сказали выше.
– Во время учебы у них не сохранится молитва. Большая задача – сохранить ее во время богослужения, так как во время богослужения у них продолжается учеба (смеется). Важно, чтобы они поняли, что́ такое молитва, пока они учатся здесь. Важно, чтобы ребята открыли для себя способность, заложенную в человеке, такую, как молитва. Молитва – это ведь еще и образ познания мира.
Молитва – это еще и образ познания мира
Самое лучшее время для того, чтобы попробовать молитву на вкус, – это Великий пост. Лучше начинать с первого курса. Хорошо по-настоящему попоститься, по-суровому, очень серьезно, особенно в первую седмицу поста. В Академии Великий пост согласовывается с монашеской жизнью в монастыре. И постом всем советую (конечно, пусть спросят благословение у духовника) попробовать Иисусову молитву. То есть взять себе правило Иисусовой молитвы и хотя бы 15 минут в день посвятить только этой молитве по четкам. Это в жизни станет фундаментом и будет в дальнейшем очень помогать.
– На Ваш взгляд, какие качества должны приобрести студенты духовного учебного заведения, чтобы в будущем стать хорошими священниками?
– По моему опыту, самое главное для того, чтобы быть хорошим священником и настоящим христианином, – быть честным. Нужно, чтобы сердце было честным и чистым перед Богом. «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5: 8). Путь к чистому сердцу – чтобы ты был честным. Если чувствуешь, что-то нечестно ты делаешь, не делай этого. Будет у тебя такое сердце, у тебя будет и молитва, и ты будешь настоящим священником. И люди всегда это чувствуют, и нечестное тоже очень чувствуют. Пойдите на все жертвы, только чтобы оставаться честным.
– Может быть, Вы хотели бы студентам Сретенской духовной академии сказать что-то еще напоследок?
– Пока ребята учатся здесь, хотел бы им сказать: цените то, что Академия находится в монастыре. Больше общайтесь с насельниками. Это первое. И второе, на мой взгляд, принципиально важное: очень глубоко изучите Священное Писание, Евангелие. Чтобы вы в этом буквально жили. И у вас на каждый момент будет что-то из Евангелия, что именно так говорит Христос. И полюбите Литургию. Когда вы встанете у престола, вы должны забыть обо всем. Вы должны ни о чем не помнить – вот вам задача. У вас должен быть только страх и трепет перед Тем, перед Кем стоите. Вы приходите к престолу, на нем – Господь… Страх Божий обретите. Страх Божий должен увеличиваться с годами. У некоторых появляется привычка. Но настоящий священник чем больше служит, тем больше страшится, тем больше у него появляется благоговения и трепета.
– Благодарю Вас, отец Матфей!
Беседовала Александра Калиновская