1011
 |
Многие люди, к сожалению, верят в случайности, не задумываясь о том, что в каждом мгновении нашей жизни есть Божий Промысл. Но мы, христиане, верим, что в мире нет случайностей и все события происходят по Воле Господа. Это означает, что Бог имеет план на каждого человека и всего мира, и все происшествия, являются частью этого плана, и вера эта основана на тексте Священного Писания.
Отец Василий Епчук был сыном протоиерея Николая Епчука и отцом иерея Стефана Епчука. Свободно владея английским языком, он мог спокойно совершать богослужения и на церковнославянском. Отец Василий помнил, как, когда он был маленьким, его держал на руках и наставлял епископ Амфилохий (Вакульский), который в 1924–1930 годах занимал Аляскинскую кафедру и был викарием Северо-Американской епархии. Но воспитанием батюшка был в основном обязан своему любящему папе, тот служил в Никольском храме городка Куитлук и ежедневно лично заходил в каждый дом, чтобы призвать на людей Божие благословение вне зависимости от того, были они православными или нет.
Господь даровал отцу Василию многие таланты. Он создавал настоящие произведения искусства для храмов, в которых служил, и помог спроектировать несколько церквей. Одним из самых необычных его творений стал наперсный священнический крест, вырезанный из рога американского лося.
Этот крест вдохновил многих позднее делать кресты из моржовых бивней, но из лосиных рогов работа получается более тонкая. Крест, созданный отцом Василием, был простой и лаконичный по своему дизайну: примерно десять сантиметров в длину и семь — в ширину, на нем было выгравировано тело Спасителя, над Его главой — надпись, сделанная Понтием Пилатом: «Иисус Назарянин, Царь Иудейский», а у ног — Адамова голова. Этот крест отец Василий подарил мне в день моего рукоположения во пресвитера, в праздник пророка Божия Илии, 2 августа. Крест был очень легкий, почти невесомый. Какое-то время я даже приклеивал к нему с обратной стороны несколько кусочков металла, потому что цепочка, на которой он висел, была тяжелее и постоянно перемещалась с груди на спину.
Я надел этот крест в день хиротонии и многие годы не снимал. Отец Василий также отдал мне серебряный крест, подаренный ему в день его рукоположения. Когда сын батюшки, отец Стефан, стал священником, я передал этот крест ему, а тот уникальный крест, сделанный из лосиного рога, оставил у себя, как подарок от близкого человека.
Мы с Ксенией поженились 26 апреля 1974 года, в период, который жители Аляски называют ледоходом. Лед на реках начинал таять, прибрежная полоса становилась невероятно грязной. Дороги в деревнях были очень скользкими. Наши свадебные наряды и цветы доставили в Бетел, но забрать их оттуда оказалось непросто. А самолет, на котором прибыл последний гость, при посадке съехал с полосы, и все едва не кончилось печально.
Поскольку местные ребята знали и меня, и мою невесту, школьные учителя в день нашего венчания отменили занятия, чтобы дети могли прийти на торжество. Они принесли с собой рис и, как только мы вышли из храма, принялись радостно нас им осыпать.
В Куитлуке нет залов или ресторанов, в которых молодожены могли бы отметить свадьбу, поэтому сразу после венчания они обычно спешат домой и там встречают родных и друзей, двери их дома бывают открыты в течение всего дня. Поздравить пару приходят большинство жителей городка или поселка, сначала одна группа гостей, потом — другая, и так до тех пор, пока радость общего застолья не разделят все. В дом моей супруги набилось столько людей, что температура внутри сильно поднялась и глазурь на нашем свадебном торте начала таять, в итоге его четыре или пять ярусов растеклись, напомнив прекрасный белый водопад.
Последней трудностью, с которой мы столкнулись в тот день, стала наша поездка в Бетел, где находится аэропорт. Мы ехали по замерзшей реке, лед на ней был достаточно толстым для того, чтобы выдержать нас. Ксения сидела на снегоходе, а я — сзади в санках. Из-под снегохода летело столько смешанного с грязью снега, что меня забрызгало с головы до пят задолго до того, как мы добрались до аэропорта.
Мы полетели в Анкоридж, там нас ожидало второе свадебное торжество, на этот раз, с благословения епископа, прямо перед собором Святителя Иннокентия Московского, а также второй свадебный торт, глазурь на котором не растаяла. Через несколько дней нам предстояло ехать дальше, и ответственным за то, чтобы довезти нас до аэропорта, назначили отца Николая Молодыко-Харриса. В то утро он задерживался, но выбора у нас не было, пришлось ждать. Когда батюшка наконец приехал, мы помчались, чтобы не опоздать на самолет. В Ситке от аэропорта до города нам пришлось плыть на небольшой лодке, а в Нью-Йорке — путешествовать поездом и автобусом. Думаю, что во время нашего медового месяца мы опробовали все виды транспорта, кроме, пожалуй, рикши! Дома у моих родителей, в Пенсильвании, мы отметили венчание в третий раз и съели третий свадебный торт, он тоже не потек. Два из трех — неплохо!
На всех православных свадьбах есть свидетели, которые при венчании держат венцы над головами невесты и жениха. В нашем краю в свидетели традиционно берут православных супругов, которые уже давно живут в браке и которых молодожены знают, ценят и уважают, — одна семейная чета словно становится восприемницей другой. Это позволяет установить между двумя парами доверительные отношения, соединить их узами взаимной любви и поддержки. Смысл такой практики заключается в том, чтобы у недавно вступивших в брак были опытные наставники, к которым, если возникнут трудности, проблемы и искушения, можно обратиться за советом.
Изначально мы с невестой выбрали в качестве свидетелей Уильяма и Аннабель Олик, но за несколько месяцев до нашей свадьбы Уильям умер. И восприемниками в день нашего венчания были отец Василий Епчук и его матушка Евфимия. Ввиду этой тесной связи между нашими семьями батюшка по случаю моей хиротонии подарил мне тот неповторимый, уникальный в своем роде наперсный крест, сделанный из лосиного рога.
Впоследствии Ксения из старинного бисера сплела для креста цепь, она подчеркивала его светло-коричневый оттенок. Но через двадцать лет, когда мы были в гостях у сестры моей супруги, Минни, крест вдруг дернул маленький ребенок, причем так сильно, что цепь разорвалась. Все бусины рассыпались, и крест упал на пол.
Поскольку надеть его было нельзя, Минни положила его на полку с иконами, заметив, что, когда я буду уезжать, важно про него не забыть. Неделю спустя, когда мы собирались домой, креста нигде не было.
Минни принялась меня успокаивать:
— Не беспокойся. Он найдется. На следующей неделе я буду делать генеральную уборку и обязательно его найду.
Но она не нашла. Шли годы, каждый раз, приезжая к семье Минни в Куитлук, я спрашивал, не удалось ли кому-то отыскать мой крест, но все попытки ни к чему не приводили.
Минуло более десяти лет, к нам в гости в Анкоридж приехал брат Ксении Макс.
— Несколько лет назад случилось нечто невероятное, — сказал он.
— Да? И что же? — удивились мы.
— Я охотился в нескольких километрах от нашей деревни, в тундре, и вдруг увидел что-то в земле. Оно было коричневое, частично покрыто землей, будто спрятано.
— И что это было?
— Когда я поднял находку, оказалось, что это крест. Я отнес его домой и поставил к иконам. Через пару лет понял, что этот крест слишком красивый, чтобы его не носить, так что я повесил его на веревочку и надел на себя. — И Макс достал из-под рубашки мой загадочно исчезнувший крест!
Лоси и олени сбрасывают рога каждый год, и они за зиму перегнивают в земле. Крест, сделанный из небольшого кусочка лосиного рога, должен был разложиться в почве за несколько недель. Меня поражает не только то, как крест мог из дома Минни оказаться в тундре, но и то, как его удалось так скоро найти, что еще любопытнее — моему родственнику, который, понятия не имея о том, откуда он, проехал сотни километров, чтобы, сам того не зная, вернуть его мне.
Невероятные совпадения. Но я с тех пор не верю в совпадения.
Книгу протоиерея Михаила Алексы «Чудеса каждый день: Рассказы о Промысле Божием» можно найти в магазине «Сретение» по адресу: г. Москва, ул. Лубянка, 17, стр. 1.