1171
Добрый вечер! Мы снова начинаем наши встречи, которые обычно проводим раз в две недели. На этой первой встрече я решил посвятить время теме любви, потому что сейчас много говорят и пишут о любви, эта тема современна и актуальна. А я хотел бы, насколько смогу, рассказать о том, как понимает любовь Православная Церковь. Затрону также и тему религиозного фанатизма.
Вы видите, что происходит вокруг нас каждый день. Мы пользуемся телефонами, смотрим телевизор, видим там сцены насилия и вещи, которые становятся серьезной проблемой для всего мира. Мы находимся перед лицом настоящей трагедии и не знаем, какого размаха достигнет существующее положение. Мое личное убеждение: нас ожидают мрачные дни. Не в том смысле, что нужно бояться всего и спешить купить еды и молока. Это нас не спасет, примите это как данность. В современной войне тебя не спасет ни молоко, ни яйца, ни пироги с тахини – ничего из этого. Я знаю, что некоторые шли покупать еду на случай войны и покупали постное, чтобы было что поесть в дни поста. Что тут скажешь? До чего может дойти человек!
В жизни мира появляются сложные явления и их признаки. Мы должны смотреть на эти вещи несколько иным взглядом – взглядом на Божий Промысл и любовь, с несгибаемой верой в то, что в конечном счете Бог правит миром. Будем иметь надежду, убежденность и веру в то, что молитвой возможно перевернуть даже всемирную историю. Мы много раз видели в жизни наших святых, в жизни современных нам святых, да и в нашей повседневной жизни – молитва Церкви и молитва людей Божьих изменяет, переворачивает всемирные события и обстоятельства, поэтому Христос говорил нам бодрствовать и молиться (см.: Мф. 26: 41). Тогда Бог изменит направление и подаст иное измерение и иной исход дел.
Однако по причине происходящих вокруг нас событий люди часто говорят о религиозном фанатизме. Вольно или невольно, но они хотят сказать, что мы, христиане, и святое Евангелие – это одна из религий, как и многие другие, и что из евангельского учения вырастает категория религиозного фанатизма. А значит, мы легко можем стать фанатичными, нетерпимыми и враждебно настроенными по отношению к другим верованиям, можем начать применять насилие. Мне очень неприятно слышать такое. Это огромная несправедливость – приписывать такое Евангелию и говорить, что все религии одинаковы, что человек той или иной религии рискует стать религиозно-фанатичной личностью, применяющей насилие и причиняющей вред другим людям. Верю, что люди говорят такие вещи, потому что не знают евангельского учения. Если бы они были знакомы с ним, то не говорили бы такое, как и об учении нашей Православной Церкви, которая вместе со святыми отцами учит тому, что Церковь не имеет никакой связи с религиями.
Мы должны смотреть на мир несколько иным взглядом – взглядом на Божий Промысл и любовь
Религии – это человеческое измышление, происходящее от ненадежности и незащищенности человека в мире. Религии ублажают и «исцеляют» Бога. А Церковь исцеляет человека. В религиозном состоянии человек старается умилостивить Бога и умягчить, заискивает перед Ним через послушание, жертвоприношение, разные свои деяния. Этого нет или не должно быть в вере и поведении Церкви. Церковь – это откровение Божие миру. Верующие, собранные внутри Церкви, подвизаются, чтобы исцелить свою душу, а не Бога. Подвизаются, чтобы выстроить настоящие отношения с Богом.
Религия формирует дух подчинения Богу (в негативном смысле), дух рабства, призывает тебя стать рабом или наемником. Церковь учит, что человек, находясь в младенческом духовном состоянии, рабски связан с Богом, боится Его. Боюсь Бога, поэтому стараюсь не грешить. Если бы я Его не боялся и не знал, что Бог может меня наказать, то я бы не колебался и грешил. Такой страх и отношения, основанные на страхе – боязнь ада, боязнь грехов – это очень несовершенные и младенческие отношения с Богом, но не истинные, по Евангелию, отношения. Так происходит, когда человек делает добрые дела, ожидая от Бога что-то взамен, ожидая отдачи. Например, говорит: «Я пойду в храм, раздам милостыню, устрою праздник, исполню свои духовные обязанности, но хочу, чтобы Бог меня хранил, заботился бы обо мне, чтобы было в порядке здоровье, экономическое положение, в семье – все хорошо было бы». Большинство людей сознательно или неосознанно имеют такие отношения с Богом. Поэтому, если в жизни что-то идет не так – случается плохое, неприятности, то мы начинаем говорить: «За что мне такое? Я же хожу в храм, люблю Бога, даю милостыню, почитаю праздники, я же такой хороший человек, за что мне такая беда?» Требуем от Бога объяснений, почему Он попустил неприятности в нашей жизни. Поскольку мы все делаем хорошо, то и Бог обязан нам подавать только доброе. Это торговые отношения: «ты – мне, я – тебе». Бог должен обо мне заботиться, должен давать мне все, что мне необходимо, а я буду делать добрые дела. Мы остаемся в таких отношениях в роли наемника, служащего. «Господи, я отработаю Тебе 8 часов, хочу получить такую-то зарплату. Столько сделал – столько хочу взамен. И еще все, что причитается. Чуть больше – не буду работать. Отработал лишний час – платите overtime». Но такая связь с Богом – неправильная, нездоровая, неглубокая и несформировавшаяся. Однако, многие люди среди нас держатся таких отношений с Богом.
Такого рода отношения с Богом формируются через религию. Я делаю что-то, чтобы заискивать перед Богом. Например, мне кажется, что Бог разгневался на меня из-за каких-то моих плохих поступков, по причине моих грехов. Думаю, что же мне сделать? Пойду зажгу лампаду, раздобрю Его, чтобы Он не гневался и не сделал мне ничего плохого. Или устрою обед, или свечу пожертвую, или еще что-то, что придет в голову человеку. Это религиозные отношения.Мы остаемся в роли наемника, когда просим: «Господи, я отработаю Тебе 8 часов и хочу получить такую-то зарплату»
А в Церкви – другие отношения с Богом. Церковь упраздняет границы. Это не Бог болен, и нам надо Его исцелить, а человек. Мы с вами больны и нуждаемся в лечении. Нам нужно исцелить себя от страстей, чтобы мы могли стать друзьями Божиими. А Бог всегда остается Отцом для нас, и наши отношения с Богом – это отношения Отца и сына. Поэтому Христос, когда учил нас молиться, сказал называть Бога – Отче наш. Он не сказал обращаться к Нему: «Всесильный, Всеблагой». Нет. «Отче наш, иже еси на небесех!» (см.: Мф. 6: 9) Таковы наши отношения с Богом. И такие отношения возделывает Церковь, исцеляя душу своими методами лечения – через хранение заповедей, через святые таинства, с помощью аскетического воспитания.
Если вы станете изучать другие религии, то увидите, что нигде больше нет таких отношений с Богом, как в Церкви. Нигде больше Бог не умирает ради человека. Люди умирают для Бога, чтобы Его умилостивить, чтобы заискивать перед Ним или чтобы не быть врагом Бога. Потому что некоторые религии учат, что тот, кто не верит в Бога, тот неверный и враг Божий, поэтому он должен быть уничтожен. То есть человек выходит на войну, берет в руки щит и меч, тем самым говоря, что Бог слабый и имеет нужду в том, чтобы мы Его защищали и распространили бы веру в Него по всему миру.
Почему Церковь и Евангелие не могут порождать фанатизм? Все Евангелие и евангельское воззрение на человека и Бога утверждается на свободе. В Писании говорится, что человек в самом начале был создан по образу и подобию Божию (см.: Быт. 1: 27). А что больше всего нас характеризует как образ и подобие нашего Отца Небесного? Это наша свобода, наше самовластие. Мы обладаем такой свободой, которая дает нам возможность отвергнуть даже Бога. Человек может сказать: «Я не верю в Бога, не хочу иметь никаких отношений с Ним». Или даже: «Я ненавижу Бога, я борюсь с Богом». Человек может выбрать в своей жизни то, чего он сам желает. Если за его выбором последует что-то неприятное, это не наказание Божие.
Что больше всего нас характеризует как образ и подобие нашего Отца Небесного? Это наша свобода, наше самовластие
Бог не наказывает человека за то, что он не верит. Но то, что его настигает, это естественное следствие его выбора. Например, врач говорит тебе: «Не ешь эту еду. Если будешь ее есть, то ты заболеешь и умрешь». Ты не слушаешь врача, ешь эту еду и умираешь. Это не наказание врача. Врач меня не наказывает, а просто предупреждает об опасности, чтобы я не умер. Рассказывает, что меня приведет к смерти то, что я делаю.
В духовной жизни следствие нашего отступления от Бога – это духовная смерть и все, что может произойти через это. Человек обладает свободой выбрать то, что он хочет, жить так, как он хочет, верить во что пожелает. С момента, когда Господь дает ему эту свободу, кто может отнять ее у человека?
Бог не лишил свободы даже диавола. Диавол – свободен. Он был сотворен Богом как ангел Света, но избрал отречение от Света, и Бог оставил ему делать то, что он выбрал для себя.
Приходит Христос и говорит нам: «Кто хочет последовать за Мной…» (см.: Мф. 16: 24). Он не говорит: «Хочешь-не хочешь – тебе нужно последовать за Мной». Нет. Он говорит: «Если хочешь». Если ты решил последовать за Мной, то делай то-то и то-то, чтобы достигнуть желаемого. Основа наших отношений со Христом, с нашим Богом Отцом зиждется на нашем свободном выборе. Никому не дозволено во имя Евангелия понуждать нас к тому, что он хочет. Даже Бог не может нас понуждать.
Люди часто говорят: «Почему Бог не покажется миру, чтобы мы знали, что Он существует? Почему не совершит какое-нибудь чудо? Пусть проявит Себя, чтобы все увидели и уверовали». Очень логичный вопрос. Почему Он так не делает? Бог мог бы открыть небеса, а мы увидели бы Его в нетварной славе. Тогда бы все люди сказали, что существует Бог, что Он единственный Истинный Бог, и поклонились бы Ему. Он этого не делает. И Он не сделает этого никогда. Потому что Он не хочет навязывать веру в Него, а хочет, чтобы мы веровали в Него свободно и без понуждения. Это не в духе Евангелия и не в духе Церкви – навязывание веры.
Евангелие приходит и учит нас двум великим добродетелям – вся жизнь по Евангелию зиждется на двух вещах. Во-первых, – на смирении, а во-вторых, – на любви.
Кто такой смиренный человек? Тот, кто не судит своего брата, тот, кто не отвергает своего брата, тот, кто поддерживает своего брата. Тот, кто считает себя ниже любого другого человека. Церковь говорит тебе быть смиренным и не отворачиваться ни от какого человека, никого не осуждать. Как в таком случае ты сможешь судить другого, а тем более делать зло и подвергать насилию человека по причине того, что он не верит в то, во что ты веруешь? А еще и убивать за то, что он неверный? Приходит Христос и говорит: «Если кто-то ударит тебя по щеке, подставь ему другую. Если у тебя кто-то украл твою одежду, отдай еще одну. Если кто-то понуждает тебя пройти с ним одну милю – иди две». Христос говорит, что тебе непозволительно ни оскорблять, ни наказывать другого человека, непозволительно расстраивать ближнего, иначе ты не можешь приблизиться к Богу. Более того, в Евангелии говорится, что если ты что-то имеешь против брата твоего, то не можешь пойти причащаться Тела и Крови Христовых. И если брат твой имеет что-то против тебя, то ты не можешь идти причащаться. То есть критерий – это не только твои чувства к ближнему, но и его – к тебе.
Некоторые говорят: «Хорошо, я сказал ему пару слов, но не держу зла на него, не чувствую ничего негативного». Хорошо, очень хорошо! Ты ничего плохого не чувствуешь. А ближнего, которого ты окатил негативом с ног до головы, ты спросил, как он себя чувствует?
«Сказали друг другу пару слов, но я уже забыл». Ты забыл, а твой ближний тоже позабыл? Душа другого человека – это великая тайна. Есть очень чуткие души. И человек сложно преодолевает те травмы, которые мы ему наносим. Очень сложно. Критерием служит не то, что ты чувствуешь: «Поругались, но ничего, я его все равно люблю». Критерием является то, что чувствует другой человек.
Если Евангелие ведет нас к такой тонкости в отношениях, как тогда ты можешь в себе помышлять возможность убить брата своего по причине того, что он не верит в Бога так, как ты веруешь? Или по причине того, что он мыслит иначе, чем ты? Или даже из-за того, что он делает что-то дурное? Некоторые говорят: «Я убил его, но ведь он был ужасным человеком». Или: «Я убиваю жителей этой страны, потому что ее правитель убил жителей моей страны». Конечно, мы не хвалим правителей Западных стран за то, что они сделали и продолжают делать. Но, с другой стороны, христианин не может никого убивать. «Не убий» – это заповедь Божия. Не можешь убивать ни по какой причине. Даже если убьешь кого-то, защищаясь, обороняя себя, свою семью, в национальной войне. Несмотря на это, Церковь говорит: «Да, ты не убил преднамеренно, не убил из-за ненависти, не убил, чтобы присвоить себе его вещи, но факт остается фактом – ты убил этого человека. Ты не можешь участвовать в таинствах. И никогда не сможешь принять священный сан с момента, как ты убил кого-то». Нельзя ни убивать, ни причинять зла никому. Это непозволительно. Даже природе, творению Божию, ничему, что тебя окружает.
И как можно думать, что ты защищаешь Бога, делая зло другим людям? Смиренный человек принимает ближнего таким, какой он есть. Он говорит: «Абсолютно точно, я не верю в то, во что веруешь ты. Я христианин, ни во что другое я не верую. Я полностью уверен, что Христос есть Сын Божий и Спаситель мира. Но Евангелие учит меня уважать то, во что ты веруешь. Уважать твое право верить, как пожелаешь. Ты имеешь право жить так, как тебе хочется». Хорошо бы только, чтобы и ты не вмешивался в права других людей. Даже если так произойдет, мне непозволительно утверждать правду кулаком и насилием. Христианину недопустимо применять насилие.Смиренный человек принимает ближнего таким, какой он есть
Перейду к следующему. Любовь. Что значит любовь для христианина? Любовь не ищет своего (см.: 1 Кор. 13, 4–5). Я люблю – это значит, что я отдаю другому человеку все. А отдавая все, я приобретаю все и обретаю самого себя. Любить брата – это не означает, что ты можешь его уничтожать, ликвидировать. Я уважаю его личность, уважаю его существование, с почтением отношусь к тому, во что он верит, но это не значит, что я это принимаю. Мы можем со всем почтением относиться к человеку иной веры, к его праву поклоняться и служить его богу, к его праву делать свой выбор, но это не означает, что и я верю в то, во что он верует. Я не верю. Но из этого не следует, что я буду ниспровергать то, во что он верует, и буду считать его своим врагом и врагом Божиим, раз он верует не так, как я. Наш Бог, Бог Евангелия, Христос – это Бог любви. Невозможно никогда, чтобы сосуществовала любовь с эгоизмом, с насилием, с ненавистью, с враждебностью, с притеснением, с лишением другого человека свободы. Все, что нарушает свободу другого человека – это грех для христианина.
Человек обладает нерушимой, неприкосновенной свободой. Бог, наш Творец и Создатель, не нарушает свободы человека. Предоставляет нас Своей свободе. Значит, и мы не можем вторгаться и нарушать свободу другого человека. Евангелие учит нас, что мы все братья.
Один святой задавался вопросом: «Почему Бог создал всех людей от одного мужчины и одной женщины? Он не мог сотворить 200 мужчин и 200 женщин, чтобы умножилось число людей на земле? Почему сделал только одного мужчину и одну женщину? Чтобы все мы были братьями и сестрами». По плоти – мы все братья. По духу – мы братья, когда мы чада Церкви, рожденные во Святом Крещении. По плоти – все мы чада Адама и Евы. Все мы чада одного родоначальника, первозданного, и все мы – творения и создания Божии.
Каким бы ты ни был, как бы ты ни веровал, ты не перестаешь оставаться творением Истинного Бога
Мы редко говорим – люди, а чаще – творения Божии. То есть мы – создания Божии. Каким бы ты ни был, как бы ты ни веровал, ты не перестаешь оставаться творением Истинного Бога. Любовь Божия – для тебя. Бог любит всех. Он не любит одного больше, чем другого. Любит всех одинаково. Не любит хорошего больше, чем плохого. Он любит диавола не меньше, чем Богородицу. Всех любит одинаково. Просто мы не любим Бога одинаково. Один – много, другой – мало, третий – совсем не любит, а еще один – ненавидит Бога по данной нам свободе. Поэтому фанатизм не может проникнуть в Церковь Христову. Это невозможно. Если в течение истории были случаи насилия, то это не касалось Православной Церкви. Да, случалось в папизме. Потому что там имеет место ересь. А ересь – это уклонение от духа Евангелия. Там, где есть уклонение от духа Евангелия, может случаться и насилие. Но там, где существует здоровая апостольская вера, вера отцов Церкви, здоровое и точное евангельское учение, там невозможно вырасти и развиваться фанатизму, который зиждется на эгоизме, нетерпимости, вражде и ненависти.
Евангелие учит нас быть смиренными, любить друг друга, с почтением относиться к свободе ближнего. Если мы не достигли такого уровня, то это наши проблемы. Если мы в повседневной жизни преступаем заповеди Божии, то это не значит, что нарушать заповеди Божии с этих пор – закон. Я совершил ошибку, потому что я ее совершил, а не потому, что меня этому научило Евангелие.Там, где точное евангельское учение, невозможно вырасти и развиваться фанатизму, который зиждется на эгоизме, нетерпимости, вражде и ненависти
Бывает, что мы перенервничаем и начинаем кричать, считая, что мы всего лишь слабые люди. Это случается. А кто-нибудь на это скажет: «Ты же церковный человек, а еще кричишь». Да, я церковный и кричу. Но я не кричу, потому что я церковный. Если бы я не был церковным, я бы тебе еще «темную устроил»! Задушил бы тебя, истрепал за волосы. Благодари Бога, что я хожу в церковь и всего лишь кричу на тебя! Нужно и с этой стороны посмотреть на вещи. Если мы немного нажимаем на тормоз, то мы на него нажимаем благодаря Церкви. И мы знаем, что если отпустить ручной тормоз, то тогда тебе – смерть. И у нас есть рот, язык, слава Богу. Если захотим, мы знаем, как открыть рот. Мы не с небес упали, все знаем. Мы росли, ходили в школу, слушали все подряд, знаем, что надо и не надо, знаем все словечки, весь лексикон, можем этим пользоваться. Но дело в том, что мы не хотим, поэтому не используем. А не потому, что не можем. Поэтому, когда мы совершаем ошибки (которые мы каждый день совершаем), давайте будем их признавать, когда остынем: «Я ужасно разговаривал, оскорблял, дел натворил, я не должен был так поступать». Не будем говорить: «Браво! Я так здорово поступил! В следующий раз снова так сделаю. Даже маловато я его расстроил, пойду, найду его и добавлю». Я знаю одного человека, который трижды подходил, чтобы вывести из себя другого.
Осознаем, что Евангелие не ведет нас к подобному состоянию и поведению. Это трагично и искажает человеческий образ, искажает душу человека. Христос сказал, что придет время, когда вас будут гнать, возненавидят, будут клеветать на вас и убивать вас (см.: Мф. 24: 9–10). И тогда, когда станут убивать вас, будут полагать, что этим служат Богу. Какое великое искажение! Но сколько тому примеров в прошлом и настоящем мы, к сожалению, видим.
Пожалуйста, вы можете задавать вопросы или высказывать свое мнение относительно того, о чем я сказал.
Вопрос:
– Геронда, вы сказали, что Евангелие нас учит подставить левую щеку, если нас ударят по правой (см.: Мф. 5: 39). Конечно, мы так не делаем. Все равно остаемся на уровне: «Не дать бы сдачи».
– Хотя бы в ответ не бейте. Чтобы не было, как в Ветхом Завете: «Око за око, зуб за зуб» (Лев. 24: 20).
– Получается, что мы не идем дальше? Дай Бог, если каемся?
– Да, Яннаки, хорошо нам хотя бы каяться. Хотя бы знать, что мы неправильно себя ведем. Это уже серьезный шаг – понимать, что ты делаешь нехорошо. С этого момента начинается исцеление человека. Когда же ты говоришь: «Нет, это не ошибка! Почему это неправильно? Он хотел меня ударить, хотел смирить меня, хотел уничижить меня, я хорошо с ним поступил. Что это он будет надо мной насмехаться? Я выругался – и все, остановил это». Хорошо, возможно, по-мирски ты победил. А вот духовно – ты проиграл.
Вопрос:Возможно, по-мирски ты победил. А вот духовно – ты проиграл
– Геронда, почему Христос исцелил расслабленного, который столько лет провел в расслаблении, и сказал ему стараться больше не грешить, чтобы не произошло ничего хуже (см.: Ин. 5: 2–9)? Может быть, лучше было бы его не исцелять и уберечь от худшего?
– Потому что он имел право быть исцеленным. 38 лет он был в расслаблении. Благодаря своему терпению, в состоянии болезни он имел право на Божию помощь. И Бог дал ему то, чего он заслуживал.
Вопрос:
– А почему Бог всех не исцеляет?
– Знаешь, Яннис, я не адвокат Бога, чтобы отвечать на такие вопросы.
– Бог ведь дает кому-то помучиться от рака, чтобы это помогло ему попасть в рай.
– Мы не знаем всего, чтобы растолковать дела Божии. Если бы мы были святыми, то могли бы это знать, могли бы дерзать просить у Бога открыть нам, ради чего это произошло. Молятся Богу два человека, находящиеся при смерти. Один спасается, другой не спасается. Имею в виду, что один выздоравливает, а другой умирает. Почему так? Не знаю. Бог знает. Если бы я был таким, как старец Паисий, или как старец Ефрем Катунакский, или как старец Порфирий, то я бы мог помолиться и попросить у Бога сказать мне, почему Он так определил.
– А вы еще не такой?
– Нет пока. Все потихонечку!
– Спасибо, геронда!
– Потихоньку. Хочешь меня отправить обратно, чтобы я стал святым?
Вопрос:
– Я спросил у своего духовника, как нужно любить свою жену. Он ответил, что нужно любить с рассуждением, не отдавать ей всю свою любовь. В любви есть предел? Где надо останавливаться? От избытка любви можно повредить человеку?
– Твоя жена здесь?
– Не знаю.
– Не знаешь, здесь ли твоя жена?
– Я пока не женат, геронда.
– Понятно! Послушай, что я тебе скажу. Все, что делает человек, должно быть здоровым. Есть вещи нездоровые. И любовь, и все остальное требует рассуждения. Но когда мы говорим рассуждение, мы не подразумеваем скупость или «в час по чайной ложке». Например, ты любишь свою жену. Хорошо, люби ее, люби от всего сердца, но знай, что она – человек, а не Бог. Не в ней вся твоя жизнь. Она человек. А почему важно не забывать, что она простой человек? Например, ты ее безмерно любишь, а потом неожиданно узнаешь, что у нее связь с другим человеком или что она совершила какую-то ошибку. Начинаешь ненавидеть. Куда же ушла вчерашняя любовь? Такова любовь, что она меняется через час и угасает? Любовь никогда не угасает. Если я ее люблю, то люблю всегда, даже когда она сильно обижает меня. Потому что я люблю ее не за то, что она любит меня. Так же и по отношению к детям. Мы должны их любить от всего сердца, но иметь и рассуждение. Иногда следует и расстроить их по любви. Иногда стоит и лишить их некоторых вещей. По любви нужно иногда и отругать их. Чтобы они знали границы, чтобы их воспитать немного. Ты не имеешь права лишить их воспитания и наказаний от того, что ты очень любишь их. Нужно знать предел. Но это не значит, что я люблю свою жену сдержанно, а не от всего моего сердца.
– Может не нужно слишком проявлять свою любовь?
– Нет, любовь нужно проявлять, иначе она будет жаловаться весь день, что все кругом виноваты: и мама твоя, и сестра твоя, и работа, и сотрудник твой, и то, что ты засиделся в ресторане. И все это будет оттого, что ты не проявляешь любовь. Любовь должна быть очевидной, особенно в семейных отношениях.
Конечно, в монашестве с любовью дело обстоит немного по-другому. А в браке нужно свою любовь выражать и проявлять. Нужно тысячу раз в час говорить, что любишь свою жену. Иначе – ты пропал! Как тебе еще сказать? Понял? Если хочешь, чтобы у вас были хорошие отношения с женой – говори ей много прекрасных слов. Неважно, будет верить или нет, ты говори! Тот, кто не разговаривает в браке и не говорит хороших слов, – имеет сложности. Если горшок с цветами не будешь поливать, то цветы засохнут. Получаются увядшие браки, которых, к сожалению, сейчас много.Любовь должна быть очевидной, особенно в семейных отношениях
Вопрос:
– Добрый вечер, геронда. Я бы хотела, чтобы вы ответили, как нам относиться к тому, что сегодня многие ругают Церковь, не хотят ничего слышать о ней, избегают нас, когда мы хотим жить Церковью?
– Все мы это на себе испытываем. Особенно клирики. Куда бы мы ни пришли, все держат дистанцию в три метра. Отвечу на вопрос, как могу, но главное, чтобы получилось, как говорил старец Паисий, с болью и любовью. Никогда не будем позволять себе ненавидеть брата.
«Почему он оскорбил нашу Церковь? Почему он оскорбил нашу веру? Почему он оскорбил Бога?» Не будем ненавидеть. Будем сострадать. И будем чувствовать и себя ответственными. Мы виноваты. И я как клирик, и ты как христианин, потому что мы не такие, какими должны быть, чтобы мой брат хорошо думал о Христе. Из-за того, что я не такой, каким бы должен быть, мой брат имеет дурное представление о Боге, о Церкви. Я ответственен за то, что не помог и не позаботился о своем брате. Не словами, а в первую очередь – своим примером, своей жизнью. А потом уже словами. Сколько раз мы пробовали действовать через слова и не добивались успеха. А сколько раз нашей любовью и терпением мы приближались к своим братьям и почти всегда достигали желаемого!
Будем воспринимать с болью и любовью то, что нам говорят. Люди оскорбляют Бога и Церковь по неведению. Не будем их осуждать, не будем отворачиваться от них, не будем их ненавидеть. Это самое главное.
Вопрос:А сколько раз нашей любовью и терпением мы приближались к своим братьям и почти всегда достигали желаемого!
– Вы сказали, что нас не должно заботить, верует ли наш ближний в Бога.
– Это его право.
– А разве мы не должны помочь нашему ближнему?
– Если мы любим кого-то и хотим ему помочь, то нужно оценить границы свободы. Он хочет, чтобы мы с ним поговорили? Или он просит тебя не приставать со своими разговорами о Боге? Полезно сделать так, как он говорит. Не поможет, если ты будешь говорить, что любишь его и поэтому хочешь поговорить. Если ты любишь его, то оставь в покое. Ты можешь говорить ему о Боге своей святой жизнью. Своим святым примером.
Святой старец Порфирий говорил: «Если ты не можешь сказать своим детям о Боге, скажи Богу о своих детях». Молись. Обычно начинаем кричать на не слушающегося нас ребенка: «Замолчи!» А можно ведь пойти в свою комнату, встать на колени и сказать Богу все то, что ты говорил своему ребенку. И поплакать, попросить Бога, чтобы Бог поговорил с твоим ребенком. А у Бога есть Свой способ обратиться к сердцу человека, не переступая его свободы. Мы никогда не должны нарушать свободу другого человека.
Но и не должно подкупать человека. «Смотри, я дам тебе 20 евро, но сходи завтра в храм». Не так. Или: «Хочешь хорошо учиться? Иди в храм в воскресенье». И не так. Если хочет пойти, пусть идет по любви к Богу, понимая, что ему нужен Бог.
– А как мы можем это сделать? Только молитвой?
– Когда дети уже в зрелом возрасте, то молитвой и нашим святым примером. А когда дети еще маленькие и еще формируются, то мы как родители обязаны передать им знания о Христе и о Церкви так, как мы передаем им остальные знания (как быть хорошими, воспитанными, трудолюбивыми, читающими). Так как в этом возрасте дети еще не созрели для того, чтобы пользоваться своей свободой и выбирать, что им делать и чего не стоит делать.
Но и тогда нужно быть внимательным, чтобы не навязывать свою волю. Приведу один пример. Приходят родители с трехлетним ребенком в храм. Подходят к Причастию, а ребенок говорит, что не хочет причащаться. В этом случае мы не можем его причастить. И то, что делают некоторые мамы, бабушки, тети, – всеми силами пытаются его уговорить причаститься – это нехорошо. Если не хочет, то пусть не причащается. В другом иногда можно заставить: чтобы покушал, чтобы пошел в школу. Но то, что касается отношений с Богом, – не надо. Нельзя заставлять ребенка причащаться. Можно объяснить. Можно подтолкнуть, насколько это не нарушит его свободу, но не принуждать.
Митрополит Афанасий Лимассольский
Перевела с греческого Мария Орехова