Ненасытимая страсть, стремящаяся в бесконечность: проявление и последствия страсти сребролюбия

4 января 2018

Образование

Ненасытимая страсть, стремящаяся в бесконечность: проявление и последствия страсти сребролюбия

Страсть всегда имеет под собой основу и проходит несколько этапов, прежде чем укорениться в человеческой душе. Последний этап приводит к самым страшным последствиям. Если же человек все-таки довел грех до состояния страсти, то, по опыту святых отцов, не сразу можно понять, подвержен ли он сребролюбию или нет. Это связано с тем, что данный грех проявляется через другие пороки и порой скрывается в самых положительных чертах человека.

 Содержание:

  • Развитие страсти сребролюбия
  • Разрушительные последствия развития страсти сребролюбия
  • Проявление страсти сребролюбия

    • Любой грех имеет два этапа развития — внутреннюю причину и его совершение. Из этого прямо следует, что внутренней причиной греха является греховная мысль, возникшая в уме человека, но в православной аскетической традиции имеется значительно более подробное описание развития греха в личностном аспекте (см. творения святых отцов: Ефрема Сирина, Иоанна Кассиана Римлянина, Нила Синайского, Иоанна Лествичника, Марка Подвижника, Филофея Синайского, Исихия Иерусалимского, Григория Синаита и других). Согласно святоотеческому учению, грех, который перерастает в страсть, имеет девять этапов своего развития.

    Первый этап зарождения греха называется прилогом или приражением (греч. προσβολή) — это непроизвольное, безотчетное возникновение в сознании какого-либо образа, слова, представления о каком-то греховном предмете или действии. По выражению прп. Иоанна Лествичника, «прилог есть простое слово или образ какого-нибудь предмета, вновь являющийся уму и вносимый в сердце»[1]. На данном этапе сознание и свобода человека прямо не участвуют в возникновении прилогов, поэтому в их появлении еще нет греха. Своего рода прилог — это пробный камень для личности человека.

    Второй этап — сочетание (сдружение, сдвоение) (греч. συνδυσδμός) — это когда происходит сочувствие и сочетание с прилогом: «Сочетание есть собеседование с явившимся образом, по страсти или бесстрастно»[2]. На этом этапе сознание увлекается возникшим образом, помысел превращается в мечтательную картинку и человек увлекается фантазиями об удовольствии. Сочетание с помыслом греховно, но если человек понял свое состояние и с помощью Божией отверг его, убрав от него внимание, то этот грех ему упрощается.

    Третий этап — соизволение (сосложение) (греч. συγκάθεσις) — это когда из сочувствия к помыслу рождается решимость на грех. Прп. Иоанн Лествичник так определяет этот этап: «Сосложение же есть согласие души с представившимся помыслом, соединенное с услаждением»[3]. На этом этапе человеческая воля склоняется на осуществление греховного помысла и в душе появляется намерение его совершить. Такое состояние греховно и требует покаяние на исповеди, даже если грех не был совершен по каким-то причинам.

    Греховная страсть не является естественным элементом человеческой природы, но если она через навык укоренилась, то действует и требует удовлетворения как естественные свойства человеческой природы и даже стремится занять первое место среди них.

    Четвертый этап называется борьбой (греч. πάλη) — это когда нравственные устои человека не соответствуют возникшему греховному намерению, а также: «борьбой называют равенство сил борющего и боримого в брани, где последний произвольно или побеждает, или бывает побеждаем»[4]. На этом этапе все силы души человека пленены страстным помыслом и только совесть, через свое обличение, может остановить человека от греха. Происходит внутренняя борьба между увлеченной во грех личностью и его совестью. Этот этап борьбы отсутствует у людей, имеющих греховный навык, так как они заведомо оправдали себя в отношении данного греха, совесть их заглушена, и поэтому внутренней борьбы они не испытывают.

    Пятый этап — пленение (греч. αιχμαλωσία) — это когда этап борьбы завершился личным поражением человека и он, не имея внутренних препятствий, наполнен решимостью совершить грех. По выражению прп. Иоанна Лествичника, пленение есть «насильственное и невольное увлечение сердца, или продолжительное мысленное совокупление с предметом, разоряющее наше доброе устроение»[5]. В состоянии пленения все силы души и тела устремлены ко греху.

    Шестой этап — совершение греха (греч. παράπτωμα, παράβασις) — это когда грех, возникший из помысла, становится грехом в действительности, осуществляется на деле и запечатляется в душе как некая духовная рана.

    Седьмой этап называется навыком (греч. έξις) — когда человек часто совершает однотипные грехи, при любом удобном для этого случае.

    Восьмой этап — это страсть (греч. πάθος). Это состояние, при котором осуществление определенных греховных поступков становится для человека как бы жизненно необходимым. Прп. Иоанн Лествичник говорит: «Греховная страсть — это порок, вкоренившийся в душу и через навык сделавшийся как бы природным ее свойством»[6]. Греховная страсть не является естественным элементом человеческой природы, но если она через навык укоренилась, то действует и требует удовлетворения как естественные свойства человеческой природы и даже стремится занять первое место среди них. Страдание от неудовлетворенности господствующей страсти быстро оттесняет на второй план все естественные потребности человека. Вести борьбу со страстями очень сложно и возможно только при глубоком покаянии и благодатной помощи от Бога.

    Последний, девятый этап, — смерть (греч. θάνατος). Греховные страсти ускоряют процессы разрушения человека, которые завершаются его физической смертью. В состоянии духовной смерти человек оказывается уже на пятом этапе — пленения. Телесная смерть, если не является результатом суицида, наступает, когда человек исчерпал свои личные возможности для духовного роста, т.к. земная жизнь — это подготовка к вечности[7].

    В развитии исследуемой страсти сребролюбия, как и во всех других страстях, существует все перечисленные этапы развития.

     

    Развитие страсти сребролюбия

    Страсть сребролюбия не возникает мгновенно, она не может поглотить человека без определенной подготовки. Как любая другая страсть, она возникает и развивается поэтапно, сначала прилог, затем сочетание, сосложение, борьба, пленение, а потом решимость, актуализация намерения, укоренение в греховном навыке, страсть и смерть[8].

    Святые отцы рассмотрели, как страсть сребролюбия в своем непреодолимом желании к обогащению, духовно разлагает человеческую личность.

    В природе человека есть естественная потребность в защите от неблагоприятных воздействий окружающего мира и заимствовании из него всего необходимого (одежды, жилища, орудий труда и т.д.). Человек же, одержимый страстью сребролюбия, берет не только необходимое (в этом нет греха), но и многое другое со значительным избытком, для услаждения своих греховных страстей, при этом, реальные потребности человека как были, так и остаются весьма незначительными.

    Зарождение будущей пагубной страсти сребролюбия начинается с самого малого, с небольшого желания иметь немного больше, чтобы не испытывать возможную нужду потом. Эта страсть может зародиться и вырасти из благого намерения собирать для благотворительности неимущим и нуждающимся. Так, например, для прп. Иоанна Лествичника сребролюбие зарождается под видом благих целей, а заканчивается порабощением греху, для него даже добрые дела, под действием скрытой или явной привязанности к тленному богатству, могут превратиться в тяжелый грех: «Сребролюбие начинается под видом раздаяния милостыни, а оканчивается ненавистью к бедным. Сребролюбец бывает милостив, пока собирает деньги, а как скоро накопил их, так и сжал руки»[9].

    У человека, вставшего на пути служения мамоне, появляется множество попечений и забот, которые отводят ум и сердце от Бога.

    Прп. Паисий Святогорец говорит, что сердечное пожелание само по себе не является злым, но если «вещи, пусть даже и не греховные, пленяя частичку моего сердца, уменьшают мою любовь ко Христу. Если я желаю получить что-то полезное, например, книгу, и это полезное пленяет частичку моего сердца, то такое пожелание недобро. Почему книга должна пленять часть моего сердца? Что лучше — хотеть книгу или вожделевать Христа?»[10]

    Прп. Иоанн Кассиан сообщает, что страсть сребролюбия начинается с «простой мысли о необходимости хотя бы небольшой суммы денег, мотивированной кажущейся нуждой»[11].

    Если человек допускает в свое сердце помысл о желании иметь больше, чем реальная его необходимость, то сочетается с этим помыслом, сочувствует ему, пленится им и особенно желает его исполнить ― такой человек непременно уже заражен началом действия губительной страсти сребролюбия в его сердце. Он становится пленником своих желаний, желаний угождения своей страсти и сопутствующим ей грехам.

    Так, свт. Игнатий Брянчанинов, с сожалением отмечает, что у человека, вставшего на пути служения мамоне, появляется множество попечений и забот, которые отводят ум и сердце от Бога. Человек черствеет, грубеет и становится нечувствительным к голосу совести, к страданиям и нуждам ближних. Постепенно такой человек теряет страх Божий и веру в Него, мысль о смерти его не приводит в покаянное чувство, его пугает и страшит только расставание со своим накопленным капиталом, который, по словам свт. Игнатия, становится для несчастного «кумиром и объектом поклонения», что свидетельствует о сильном порабощении страстью сребролюбия[12].

    Но не только человек, обладающий большим состоянием и имением, находится в группе риска подверженных исследуемому духовному заболеванию, но и те, которые живут в скудости, могут быть пленены страстью сребролюбия. Подтверждение этого тезиса встречается в поучениях аввы Евагрия, который, в качестве примера приводит монаха-отшельника: «Весьма искусен, как мне кажется, и изобретателен на обольщения демон сребролюбия. Он часто, утеснен будучи крайним отречением от всего, берет на себя вид эконома и нищелюбца, радушно принимает странников, которых вовсе и нет, посылает, что потребно, другим нуждающимся, посещает городские темницы, выкупает продаваемых, прилепляется к богатым женщинам и указывает, кому они должны благосострадать, а другим, у которых влагалище полно, внушает отречься от мира; и таким образом мало-помалу, обольстивши душу, облагает ее помыслами сребролюбия»[13]. Далее, описывая этот гибельный путь такого лжеподвижника, авва Евагрий сообщает, что у этого человека все заканчивается тщеславием и гордостью[14].

    Игумен Митрофан (Гудков), анализируя современное состояние человеческого общежития, заключает следующее: «В настоящее время нашим обществом активно усваиваются «новые ценности»; на одном из первых мест стоит стремление к обогащению. Открыть свое дело, заниматься бизнесом, получать больше прибыли — это реалии нашей жизни…»[15].

    Если человек принимает навязываемую современным обществом потребления модель жизни, в которой важное место уделяется обеспечению комфортного времяпрепровождению, своей старости и всяческого достатка на пути к ней, то, незаметным образом, сребролюбие поселяется в сердце такого человека, подчиняет его себе и заставляет работать на себя.

    Так, прп. Иоанн Кассиан Римлянин говорит, что с умножением денег увеличивается и неистовство страсти сребролюбия, «обещается долговечная жизнь, преклонная старость, разные и продолжительные немощи, которые не могут быть переносимы в старости, если в молодости не будет заготовлено побольше денег и, таким образом, становится жалкою душа, связанная змеиными узами, всецело занятая помышлением о прибыли, ничего другого не видит взором сердца, как только то, откуда бы можно достать денег»[16].

    Сребролюбие не имеет предела насыщения, оно всегда стремится насытиться и никогда не может насытиться, поэтому мнение об ограниченности страсти сребролюбия определенным уровнем собственного состояния ошибочно и, начинаясь с малого, эта страсть не угасает, а разгорается все больше и больше. Прп. Нил Синайский сравнивает ненасытимое свойство сребролюбия с морем: «Море не наполняется, принимая в себя множество рек, и похотение сребролюбца не насыщается собранным уже имуществом; удвоил он его — и удвоенное снова удвоить желает; и никогда не перестает удвоять, пока смерть не прекратит сего бесполезного труда»[17].

    Таким образом, слова прп. Нила Синайского подводят к тому, что страсть сребролюбия имеет перспективу развития в бесконечность, а невозможность ее удовлетворения после физической смерти вызывает смерть духовную. Похожее высказывание находится у свт. Иоанна Златоуста: «Чем больше ты будешь богатеть, тем больше будешь рабствовать»[18]. Свт. Амвросий Медиоланский так выражается об этом: «Все грехи стареют с человеком; одна любостяжательность юнеет с каждым днем»[19].

    Мнение об ограниченности страсти сребролюбия определенным уровнем собственного состояния ошибочно и, начинаясь с малого, эта страсть не угасает, а разгорается все больше и больше.

    Прп. Иоанн Массалийский, исследуя, как монах, отдаленный от мирской суеты, может быть побежден заботами о стяжании материальных благ, приходит к выводу, что, когда монах расслабляется в духовном бдении и охладевает в рвении к Богу, то перестает возлагать все свои надежды на Небесного Владыку, а опасаясь немощной старости, одиночества, болезней, он начинает думать о необходимости сберечь или приобрести немного денег[20]. Таким образом, воин Христов, погружаясь в раздумья о необходимости самообеспечения, все более возлагает надежду на себя, забывает Бога, и только боится оказаться нагим, больным или забытым. Демон сребролюбия ловит такого монаха на невидимый крючок и руководит своей жертвой, потому что с умножением денег «увеличивается и неистовство страсти»[21].

    Результат жизни сребролюбца, проводившего все время только в размышлениях и делах обогащения, довольно плачевен. Свт. Иоанн Златоуст, подводя итог жизни сребролюбца, которая представляется бессмысленной и пустой, говорит: «Имение (сребролюбца) нередко разделяют между собою многие, а грехи, сделанные им из-за этого имения, уносит с собою он один, подвергается за них мучительному наказанию и ни в чем не находит никакого утешения»[22].

    Зачастую чувство безграничной власти, самодостаточности и свободы, обладание эфемерной возможностью удовлетворять все свои желания, бывают только миражами, созданными страстью сребролюбия для удержания человека в своих сетях. Например, свт. Иоанн Шанхайский о миллионерах, которые в мыслях обладают своими миллионами, а в реальности только ими и связаны, говорит, что они принуждены к определенному образу жизни, прикреплены к определенному кругу людей, вынуждены иметь вокруг себя искательство, ложь, лесть, зависть, подобострастие, неискренность, покушения на свою жизнь — физическую и душевную. И спрашивает: «Разве всё это не рабство, не каторга, увеличивающаяся по мере увеличения состояния? Велико ли то, что можно купить за деньги? Находится ли в числе покупок мир души — высшее счастье?»[23]

    Свт. Иоанн Златоуст обращает внимание на склонность каждого человека к сребролюбию, одни подавляют свое стремление к наслаждениям, роскоши, комфорту, другие полностью посвящают себя ему. Чем больше человек поражается сребролюбием, тем ярче у него проявляется тщеславие, гордость, леностная нега, окаменение сердца в деле милосердия и обнажаются другие страсти[24].

    Иногда благое желание обладать материальными благами может перерасти в пагубную страсть. В святоотеческом наследии прп. Иоанн Лествичника, рассуждающего о причине и зарождении страсти сребролюбия, можно отыскать подтверждение данному тезису: «Начало сребролюбия — намерение подавать милостыню; а конец его — ненависть к бедным. Пока не начал собирать, — бывает милостив; а явились деньги, — руки сжал»[25].

    Протоиерей Андрей Каменяка, известный духовник, подвизавшийся во Владимирской епархии в XX в., обобщая свои выводы по изучению Добротолюбия, писал, что «если духовный враг не может спровоцировать человека на открытое действие, на активное исполнение того, что от него требует страсть сребролюбия, то он переводит развитие греха во внутренний мир человека, порабощая его через воображение и мечтание»[26].

    Но недопустимо отказывать человеку, живущему в окружении богатства, которое досталось ему по наследству или было заработано праведным путем, в спасении — вхождении в Царствие Небесное, если он страстно не приразился к нему и не дал корню сребролюбия прорасти в своей душе, а наоборот использует денежные ресурсы для творения благих дел. Эта мысль наиболее полно отражена в трудах свт. Климента Александрийского[27].

     

    Разрушительные последствия развития страсти сребролюбия

    Человек, допустив действие страсти в своем сердце, быстрым и усиливающим ее действием полностью порабощает себя ей.

    Свт. Амвросий Медиоланский, сравнивая эту страсть с огнем, говорит: «Как огонь, охватывая множество дров, пространнее расширяется; так и сребролюбие, прежде подобясь маленькому ручейку, напоследок делается неизмеримым океаном»[28].

    Страсть любостяжания, по слову прп. Нила Синайского, приводит к воровству, находя множество благовидных предлогов, оправдывающих этот грех: «(Сребролюбие) примышляет непостыдные по-видимому предлоги к хищению, потому что в любостяжательных замыслах служит оно искусным советником, подавая советы, убеждающие в мнимой благовидности хищения»[29].

    Иоанн Лествичник говорит: «Как имеющие на ногах оковы не могут удобно ходить, так и те, которые собирают деньги, не могут взойти на небо». Из-за того, что эта страсть человека порабощает, делает своим пленником и в тоже время человек сам себя ей добровольно подчиняет, то такому человеку очень сложно и почти невозможно жить по заповедям Божиим и служить Богу. Свт. Тихон Задонский о лихоимстве говорит следующее: «Лихоимство — страсть крайне развращённых людей, у которых кроется в сердце безбожие, хотя устами они и исповедуют Бога. Они всегда алчут и жаждут чужого добра и чем более собирают, тем более желают и похищают».

    Свт. Тихон Задонский попытался изучить и описать, как социальный статус человека, подверженного сребролюбию, влияет на развитие страсти, и к чему приводит (на примере простого человека, бизнесмена, судьи или полицейского, военачальника и архиерея).

    «Если простой человек, — пишет святитель, ― будет сребролюбцем и лихоимцем, то научится обкрадывать лавки, дома, церкви, разбойничать, насиловать, убивать и пр. Если исследуемая страсть поразила представителя купеческого сословия (предпринимателя, торговца), то это приведет ко лжи и обману, человек для наживы начнет выдавать плохую вещь за хорошую, дешевую за дорогую, удерживать плату наемного работника, устанавливать неоправданный и завышенный процент и пр. Если язва эта заразит сотрудников правоохранительных органов или судебных властей, то последует попрание правды, нарушение присяги, клевета на невиновного или покрытие преступника и пр. Если мамона обладает сердцем военачальника, то приводит его к тому, что он не стыдится, не ужасается продавать Отчество свое, что вызывает пролитие крови множества неповинных людей… Если этот недуг поразил епископа, то процветают симония, человекоугодие и поборы с духовенства»[30].

    Лихоимство — страсть крайне развращённых людей, у которых кроется в сердце безбожие, хотя устами они и исповедуют Бога.

    Сребролюбие приводит к нарушению всех заповедей Декалога. Вот что выводит в трудах прп. Тихон Задонский:

    - первую и вторую заповеди названная страсть преступает как идолослужение, поклонение золотому тельцу, обожествление мамоны;

    - третья заповедь попирается алчными коммерсантами, которые клянутся именем Божиим, что их товары стоят столько и столько, что качество соответствует заявленному, но на самом деле иначе;

    - поиск наживы оставляет в небрежении «день субботний» (четвертая заповедь), вместо участия в богослужении, в соборной молитве человек проводит время, зарабатывая все больше и больше;

    - пятая заповедь, призывающая почитать отца и мать, делается ненавистной преградой для тех, кто не желает тратить свои финансы на помощь родителям, отрывать от себя вожделенные материальные блага;

    - множество убийств по денежным мотивам говорит о невозможности примирения шестой заповеди и сребролюбия;

    - наличие блудниц и блудников, продающих и покупающих греховную любовь на протяжении веков, противостоит седьмой заповеди;

    - воровство, один из излюбленных способов удовлетворения страсти сребролюбия, показывает, как нарушается восьмая заповедь;

    - лжесвидетельство, нарушение девятой заповеди, является верным спутником сребролюбия, особенно в судах, когда решаются вопросы, связанные с капиталом;

    - апогеем укоренения и развития любви к мамоне любви служит желание обладать всеми сокровищами на земле, что непременно вступает в конфликт с последней, десятой заповедью[31].

    Человек, подверженный страшной страсти сребролюбия, способен и на другие гнусные грехи. Например, свт. Феофан Затворник пишет: «Нет неправды, на которую не решился бы корыстный, как показал на себе Иуда. От корыстолюбия — воровство, святотатство, убийство, предательство»[32].

    Свт. Феофан Затворник: «Но от сребролюбия бывает не такое только сердечное уклонение от веры, но и видимое отступление от нее, или отречение, когда из-за веры приходится много терять в производстве стяжаний. Любитель их и отступает от веры, чтоб не лишиться их». Верно, в многолюдном и нескудном богатыми Ефесе бывали такие опыты. Апостол ими и пользуется для очевиднейшего представления зловредности сребролюбия.

    Один из исследователей XX в., архиепископ Иоанн (Тимофеев), говоря о негативных последствиях описываемой страсти, свидетельствует о закрепощении человеческой воли, что сообщает всей жизнедеятельности человека односторонний, превратный, грубо-эстетический характер. Также он подмечает удаление подверженного сребролюбию от евангельского идеала, подразумевая под ним любовь, снисходительность, доброту, уступчивость и милосердие; вместо перечисленных добродетелей в человеке укореняется гнев, зависть, склочность и склонность к гражданским преступлениям[33].

    Произведя психологический анализ людей, подверженных страсти сребролюбия, протоиерей Дмитрий Гапонов утверждает, что данная страсть является контрпродуктивной для человеческого общежития. Она разлагает человека, прельщая материальным ценностям; культивирует страшный эгоизм, шантаж и, в конечном итоге, превращает в опасного члена общества[34].

    Нравственное Богословие (грехи против 2-ой заповеди, сребролюбие): «По отношению к ближнему эта страсть делает человека каким-то бесчувственным, безжалостливым. Сердце сребролюбца охладевает ко всем, даже иногда и к кровным родственникам, ― охладевает так же, как холоден металл, к которому он пристрастился: скорее из камня потечет вода, чем у сребролюбца потечет сострадательная слеза и со слезою — милостыня бедным. У него нет ни хлебосола, ни друга задушевного. Он часто ожесточает против себя всех; потому что, как говорится, готов снять с другого кожу»[35].

     

    Проявление страсти сребролюбия

    Чтобы иметь возможность выявить затаившуюся в глубинах человеческой души страсть сребролюбия, нужно рассмотреть признаки ее проявления в жизни христианина.

    Согласно подвижнику благочестия XX века, еп. Варнаве (Беляеву), страсть сребролюбия проявляется в собственном своем смысле, в стремлении к роскоши и комфорту, в любви к старинным и редким вещам (коллекционерство) и в неудержимом стремлении к воровству (клептомания)[36].

    В исследовании святоотеческого наследия можно выявить и ряд других проявлений страсти сребролюбия. Так, например, из аскетического наследия Иоанна Златоуста следует отметить, что презрение бедных, жадность при оказании материальной помощи нуждающимся, жестокость по отношению к малоимущим служат верными проявлениями гнездящегося в человека сребролюбия[37]. Кроме этого, завистливость, склонность к клятвам, вероломство и дерзость, наглость и неблагодарность, а также злоречивость подсказывают о возможном пристрастии к богатству[38].

    Прп. Максим Исповедник, дополняя свт. Иоанна Златоуста, говорит, что страсть сребролюбия обнаруживается у тех, которые принимают всегда с радостью, а подают с печалью[39].

    Более полный список проявлений страсти сребролюбия находится у свт. Игнатия (Брянчанинова), в котором он перечисляет следующие ее проявления: «любовь к деньгам и вообще любовь к имуществу движимого и недвижимого; желание обогатиться; размышление о средствах к обогащению; мечтание о богатстве; опасение старости, нечаянной нищеты, болезненности, изгнания; скупость; корыстолюбие; неверие Богу, неверие в Его Промысл; пристрастия или болезненная чрезмерная любовь к разным тленным предметам, лишающая душу свободы; увлечение суетными попечениями; любовь к подаркам; присвоение чужого; лихва; жестокосердие к нищей братии и ко всем нуждающимся; воровство и разбой[40]».

    Такое проявление, как боязнь что-то потерять от своего богатства, у сребролюбцев производит раздражение, страх и малодушие. Свт. Иоанн Златоуст замечает, что сребролюбцы «трепещут за всякую малость, гневаются, раздражаются против домашних и против чужих. Попеременно овладевает ими то малодушие, то страх, то ярость, и они, как бы переходя с утеса на утес, каждодневно ожидают того, чего еще не получили. Вследствие этого они не наслаждаются и тем, что имеют, как потому, что не уверены в своей безопасности, так и потому, что всею мыслию устремляются к тому, чего еще не получили»[41]. В другом месте святитель говорит, что лихоимец несчастную жизнь свою проводит, находясь всегда в страхе и печали: «В страхе — ради того, что имеет, а в печали — ради того, чего ещё не имеет»[42].

    Также, одним из признаков проявления страсти сребролюбия является множество забот и попечений, которые часто отвлекают ум от Бога. Так, свт. Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Желающие обогатиться впадают в напасти и сети, которые приготовляет им самое их стремление к обогащению. Первым плодом этого стремления есть множество попечений и забот, отводящих ум и сердце от Бога»[43].

    Сердце сребролюбца охладевает ко всем, даже иногда и к кровным родственникам, ― охладевает так же, как холоден металл, к которому он пристрастился: скорее из камня потечет вода, чем у сребролюбца потечет сострадательная слеза и со слезою — милостыня бедным.

    К проявлению страсти сребролюбия относится любовь к деньгам и не обязательно к очень большому их количеству. Так, свт. Иоанн Златоуст пишет: «Сребролюбие не в том только, чтобы любить множество денег, но и вообще в любви к деньгам»[44].

    Свт. Григорий Нисский, соглашаясь с константинопольским Златоустом, заостряет духовнический взор на отсутствии чувства меры: «Если в какой-либо части тела бывает прилив испорченного и гнилого сока, и делается в том месте воспаление, то всего необходимее, чтобы скопившаяся влага, по устремлении ее к наружности, прорвалась в каком-либо особом месте и нарыве. Так, в ком бывает прилив недуга сребролюбия, в том страсть всего чаще склоняется к невоздержанию»[45].

    Порабощение богатством проявляется не только в роскоши, но и в скудости быта, сопряженного с заботой о сохранении капитала, первое духовно расслабляет, второе ввергает в печаль и уныние: «Богатство соединяет в себе два противоположных зла: одно сокрушает и омрачает — это забота; другое расслабляет — это роскошь»[46].

    Отсутствие внешнего проявления сребролюбия у человека не всегда говорит о неподверженности ее влиянию на него, так как страсть сребролюбия живет внутри человека, в его сердце. Тихон Задонский отмечает: «Сребролюбие, как и всякая страсть, гнездится в сердце человека и обладает сердцем. Следовательно, не только тот сребролюбец, который на самом деле всяким способом собирает богатство и хранит у себя, не уделяя требующим, но и тот, кто хотя не собирает и не имеет, но ненасытно желает его. Не только тот лихоимец и хищник, кто на самом деле похищает чужое, но и тот, кто неправедно желает чужого, что является грехом против десятой заповеди: «Не пожелай...». Ибо в воле своей он лихоимствует и похищает чужое, а что не исполняет этого на деле, то не от него зависит, а от внешнего препятствия, которое не допускает его к похищению чужого добра.

    Прп. Ефрем Сирин, при выявлении в душе человека пристрастия к богатству, обращает внимание на отсутствие любви: «При любостяжательности не может быть любви. Да и как ей быть? Кто пристрастился к деньгам, тот ненавидит брата, стараясь отнять у него что-нибудь»[47].

    Прп. авва Херемон, отталкиваясь от сребролюбия, как идолослужения, подмечал, что человек, пораженный этой страстью, не только не испытывает и не проявляет любовь к Богу, но и добровольно отказывается от любви Бога к нему, предпочитая ей, как говорит святой, мирское вещество[48].

    Прп. Иоанн Лествичник предупреждает, что лицемерный образ смирения есть личина беса сребролюбия: «Сребролюбец есть хулитель Евангелия и добровольный отступник. Стяжавший любовь расточил деньги, а кто говорит, что имеет и то и другое, тот сам себя обманывает»[49].

    Авва Евагрий разносторонне описывает проявления страсти и выводит, что тот, кто «мало-помалу, обольстивши душу, облагает ее помыслами сребролюбия», «передает помыслу тщеславия»[50].

    Говоря о сребролюбии как о идолопоклонстве, следует упомянуть и о тех, кто, получив в свои руки внушительный капитал, начинает считать себя центром мироздания, требует поклоняться ему как власть имущему властителю судеб. Ближние для такого человека становятся средством, а не целью. Это подмечал еще в IV веке свт. Василий Великий: «В чем состоит любостяжание? В том, что преступается предел закона, и человек больше заботится о себе, чем о ближнем»[51]. И у блаж. Августина находится похожее: «Любостяжательный не щадит ни отца, ни матери, ни братьев, ни друга»[52].

    Сребролюбцы часто бывают очень одинокими людьми, которые не находят мира и согласия даже сами с собой: «Кто любит деньги, тот не только не станет любить врагов, но будет ненавидеть и друзей. Такой человек ни родства не знает, ни дружбы не помнит, ни возраста не щадит, ни друга ни одного не имеет. Он ко всем относится враждебно, и прежде всех других — к самому себе, не только потому, что губит свою душу, но и потому, что изнуряет себя бесчисленными заботами»[53].

    Свт. Григорий Палама пишет о поврежденности рассудка и умопомрачении как возможном следствии развития страсти сребролюбия и косвенном указании на нее: «Страсти, порождаемые сребролюбием, делают трудно победимым неверие в Божественное Промышление. Неверующий в это Промышление опирается на богатство своею надеждой... Эта несчастная страсть не от бедности, а скорее сознание бедности от нее, сама же она от безумия... Ибо как не безумен тот, кто ради вещей, которые не могут принести никакой существенной пользы, предает самое полезное (вечные блага)»[54].

    Свт. Николай (Могилевский), митрополит Алма-Атинский и Казахстанский, говорит, что сребролюбие, чрез ненасытную жадность и привязанность к деньгам, «легко может, подобно примеру Иуды, довести корыстолюбца до отчаяния; подобно Гиезию, оно поражает духовной проказой ум и сердце и, всю душу делая нечистой пред Господом, подвергает её вечному проклятию, осуждению и наказанию чрез смерть, подобно Анании и Сапфире[55]».

    Коллектив крупных православных психологов XXI в. суммировал опыт святых отцов, подвижников благочестия и представителей своей отрасли науки, исследующих законы появления, развития и проявления страстей, вывел следующее: «Если человек на вопрос о готовности расстаться с частью средств, ради спасения умирающего, решительно отвечает отказом, то это однозначно сигнализирует о порабощении сребролюбием[56]».

    Еще одним проявлением сребролюбия служит выманивание пожертвований. Известный духовник и монах-аскет архимандрит Иоанн (Крестьянкин) так описывает это явление через задаваемый вопрос, обращенный к пастве: «Не выпрашивали ли вы денег или вещей на свои мнимые нужды, или на нужды вымышленных людей, храмов, обителей, с целью обмана простодушных людей для своей наживы?»[57] При этом средства благотворительной помощи могут доноситься до адресата, но не в полной мере (под видом вознаграждения за понесенные труды). До старца Иоанна подобное мнение высказывал свт. Тихон Задонский, размышляя о том, что же есть хищение: «Хищение — когда кто возьмет у кого деньги или иное что на подаяние милостыни и удержит у себя, или на иное что употребит»[58].

    Крайняя нестяжательность и нарочитая щедрость могут указывать не только на добродетельную жизнь, но и на скрытое пристрастие к богатству. Архим. Иоанн Крестьянкин в своей книге «Опыт построения исповеди» писал: «(Один) ходит в латаном-перелатаном, во всем себе отказывает, только бы не потратиться — это уже другая крайность, страсть, вытекающая из нарушения этой заповеди, это скряжничество. Иной хвастается, что не привык денег считать, все до копейки на ветер пускает, — это грех расточительства».

    Но не всегда страсть сребролюбия связана с наличием богатства у человека. Известны примеры богатых людей и, в то же время, не сребролюбивых (прав. Иов, Авраам, Исаак, Иаков, Давид, Соломон, свт. Спиридон Тримифунтский, свт. Иоанн Милостивый и другие). Прп. Иоанн Кассиан Римлянин говорил, что можно быть сребролюбцем по сердцу и уму, не имея ни гроша в кармане[59]. «Ибо не данное от Господа имение причиняет вред обладающим им, но от неправды прибывающее лихоимство и немилосердие»,[60] — говорит прп. Марк Подвижник.

    Таким образом, из проявлений страсти сребролюбия можно выделить следующие: презрение к неимущим, непреодолимое желание богатства или чужого в своем сердце, забота о сохранении своего богатства и боязнь что-либо потерять, раздражение, страх, малодушие, невоздержание и отсутствие чувства меры, отсутствие любви к Богу и ближнему, служение своему имению как идолу, попытки распоряжаться чужим имением, мания величия, самолюбие, использование ближних ради своего обогащения и др. К следствиям же действия страсти сребролюбия относятся: одиночество, ненависть к ближним, бесчисленные заботы, неверие в Бога и Его Промысл, из которого рождается безумие, мнимая надежда на свое богатство и пр.

    монах Агафангел (Давлатов)

    Ключевые слова: страсть, сребролюбие, любостяжание, святые отцы, желание, грех, борьба, чувство, богатство, последствия


    [1] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2007. — С. 57.

    [2] Там же. С. 55.

    [3] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2007. — С. 55.

    [4] Там же.

    [5] Там же. С. 56.

    [6] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2007. — С. 57.

    [7] См.: Леонов В., прот. Основы православной антропологии: Учебное пособие. — М.: Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2013. — С. 348, 234.

    [8] См.: Иоанн Лествичник, прп. Лествица. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2007. — С. 60.

    [9] Там же. С. 132.

    [10] Паисий Святогорец, прп. Собрание слов. В шести томах. Т. I. — М.: Святая Гора, 2010. — С. 43.

    [11] См.: Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. — М.: Молодая гвардия, 1993. — С. 7-11.

    [12] Игнатий (Брянчанинов), свт. Собрание сочинений. В семи томах. Т. VI. — М.: Терирем, 2011. — С. 145.

    [13] Авва Евагрий // Добротолюбие. В пяти томах. Т.I. — М.: Сибирская Благозвонница, 2015. — С. 433.

    [14] Там же.

    [15]Митрофан (Гудков), игум. Помоги, Господи, изжить мое сребролюбие. — М.: Сибирская Благозвонница, 2011. — С. 6.

    [16] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. — М.: Молодая гвардия, 1993. — С. 88.

    [17] Нил Синайский, прп. Путь к добродетели. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2008. — С. 256.

    [18] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. XII. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 833-834.

    [19] Амвросий Медиоланский, свт. Собрание творений. В трех томах. Т. I. — М.: Издательство ПСТГУ, 2012. — С. 322.

    [20] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. — М.: Молодая гвардия, 1993. — С. 124.

    [21] Там же. С. 125.

    [22] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. VI. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — C. 336.

    [23] Иоанн (Шаховской), архиеп. Избранное. — М.: Святой остров, 1992. — С. 175-176.

    [24] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. VII. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С.452.

    [25] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2007. — С. 392.

    [26] Каменяка А., свящ. Святоотеческое учение о страстях и борьбе с ними. КД. — МДА, 1953. С.7.

    [27] Климент Александрийский, свт. Кто из богатых спасется. — СПб.: Издательство Олега Обышко, 2006. — С. 161.

    [28] Амвросий Медиоланский, свт. Собрание творений. В трех томах. Т. I. — М.: Издательство ПСТГУ, 2012. — С. 58

    [29] Нил Синайский, прп. Путь к добродетели. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2008. — С. 32.

    [30] Тихон Задонский, свт. Собрание творений. В пяти томах. Т. III. — М.: Издательство сестричества во имя Святителя Игнатия Ставропольского, 2009. — С. 633-634.

    [31] Тихон Задонский, свт. Собрание творений. В пяти томах. Т. V. — М.: Издательство сестричества во имя Святителя Игнатия Ставропольского, 2009. — С. 73.

    [32] Феофан Затворник, свт. Начертание христианского нравоучения. — М.: Сибирская Благозвонница, 2010. — С. 124.

    [33] Тимофеев И.И. Нравственно-аскетические воззрения преподобного Нила Синайского. КД. — МДА, 1985. — С. 104-105.

    [34] Гапонов Д.П. Святоотеческое учение о плотских и душевных страстях и борьбе с ними. КД. — МДА, 1956. — С. 53.

    [35] Попов Е., прот. Нравственное богословие для мирян. — М.: Либроком, 2011. — С. 558.

    [36] Варнава (Беляев) еп. Основы искусства святости: Опыт изложения православной аскетики. — Нижний Новгород: Братство во имя святого князя Александра Невского, 1997. — С. 191-198.

    [37] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. IX. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 748.

    [38] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. I. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 90.

    [39] Максим Исповедник, прп. Творения. В двух томах. Т. II. — М.: Издательство ПСТГУ, 1994. — С. 146.

    [40] См.: Игнатий (Брянчанинов), свт. Собрание сочинений. В семи томах. Т. II. — М.: Терирем, 2011. — С. 203.

    [41] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. VII. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 816-817.

    [42] Там же. С. 820.

    [43] Игнатий (Брянчанинов), свт. Собрание сочинений. В семи томах. Т. II. — М.: Терирем, 2011. — С. 222.

    [44] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. VII. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 132; Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. XI. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — C. 273.

    [45] Григорий Нисский, свт. Избранные творения. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2014. — С. 268.

    [46] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. VII. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 467.

    [47] Ефрем Сирин, прп. Творения. В восьми томах. Т.III. — М.: Русский издательский центр им. Св. Василия Великого, 2014. — С. 267.

    [48] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. — М.: Молодая гвардия, 1993. — С. 384.

    [49] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2007. — С. 190.

    [50] Авва Евагрий // Добротолюбие. В пяти томах. Т. I. — М.: Сибирская Благозвонница, 2015. — С. 233.

    [51] Василий Великий, свт. Творения. В двух томах. Т. II. — М.: Сибирская Благозвонница, 2012. — С 201.

    [52] См.: Августин, блж. Творения. — М.: Алетейя, 1998.

    [53] Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений. В двенадцати томах. Т. XII. — СПб.: ЗЛАТОУСТ, 2004. — С. 597-598.

    [54] Григорий Палама, свт. // Добротолюбие. В пяти томах. Т. V. — М.: Сибирская Благозвонница, 2015. — C. 288-289.

    [55] Николай (Могилевский), свт. Тайна души человеческой. Святоотеческое учение о борьбе со страстями. — СПб.: Библиополис, 2006. — С. 24.

    [56] Шеховцова Л.Ф., Гришина Е.Н., Легостаева М.В. Преодоление страсти аскетическими и психологическими методами. — М.: Издательство СТСЛ, 2014. — С.116.

    [57] Иоанн (Крестьянкин), архим. Опыт построения исповеди. — М.: Издательство Сретенского монастыря, 2010. — С. 188.

    [58] Тихон Задонский, свт. Собрание творений. В пяти томах. Т. V. — М.: Издательство сестричества во имя Святителя Игнатия Ставропольского, 2009. — С. 233.

    [59] Цит. по: Леонов В., прот. Основы православной антропологии: Учебное пособие. — М.: Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2013. — С 224.

    [60] Марк Подвижник, прп. // Добротолюбие. В пяти томах. Т. I. — М.: Сибирская Благозвонница, 2015. — С. 102.

    Автор:  Иеродиакон Агафангел (Давлатов)

    Картинка для анонса: Array

    Количество показов: 12341

    Теги: 

     Возврат к списку